Надежда на счастье - страница 52

– Можно, я помогу вам чинить крышу, мистер Конор?

– Нет, Кэрри, – вмешалась Оливия. – Ты туда не полезешь.

– Но, мама…

– Нет.

Конор заметил, что девочка очень огорчена отказом. Улыбнувшись ей, он сказал:

– Мне потребуются гвозди. Может, отыщешь их для меня?

– Да, конечно.

Кэрри направилась к сараю, но Оливия тут же положила руку ей на плечо, удерживая на месте.

– Нет, у тебя сейчас другие дела, – строго сказала она.

– Но я же хочу помочь мистеру Конору. Он сказал, что можно. – Она повернулась к Конору в поисках поддержки. – Вы ведь сказали, что можно, правда?

– Попозже, дорогая, – снова вмешалась Оливия. – Ведь цыплята сами себя не накормят.

– Но я не хочу кормить цыплят. Я хочу помогать мистеру Конору.

– Живо, юная леди! – Оливия нахмурилась. – И не забудь принести в дом яйца, чтобы я смогла приготовить завтрак.

Кэрри со вздохом взглянула на мать.

– Ты такая скучная, мама. Ужасно скучная.

На Оливию эти слова не произвели ни малейшего впечатления. Указав на курятник, она сказал:

– Побыстрее.

Кэрри снова вздохнула и ушла. Конор тихо рассмеялся и пробормотал:

– Даже не знаю, кто вырастет из этой малышки – актриса или ловкая мошенница.

Оливии не нравился ни один из вариантов, но она не смогла удержаться от улыбки.

– Я люблю эту девочку, но иногда она испытывает мое терпение.

– Прекрасно вас понимаю. – Он сделал глоток чая, потом в задумчивости проговорил: – Похоже, мне требуется время, чтобы починить вашу крышу.

– Ах, очень мило с вашей стороны, что вы решили заняться этим делом!

– Я ведь уже сказал: мне будет, чем заняться. – Он допил чай и протянул ей пустую чашку. – Кроме того, это поможет мне восстановить форму.

Оливия взяла чашку и пошла в дом. Она просила Бога о помощи и получила то, о чем просила. Конор ремонтировал крышу и собирался помочь со сбором урожая персиков. Он обещал задержаться еще на месяц, и раньше ей казалось, что этого вполне достаточно.

Но теперь она чувствовала: этого мало. Оливии было стыдно за себя, но ей все равно хотелось большего.

К вечеру Конору казалось, что он – самый избалованный плотник в Луизиане. Бекки постоянно носила ему холодную воду из колодца, Миранда принесла печенье, которое испекла Оливия. Кэрри отыскала для него гвозди, а потом почти весь остаток дня крутилась рядом, тотчас хватаясь за инструмент, который мог бы ему понадобиться. Если бы в Ирландии Конору довелось получить столько женского внимания, он бы, наверное, остался плотником на всю жизнь.

К концу дня Конор уже залатал значительную часть крыши и теперь раздумывал, стоит ли сегодня продолжать. Взглянув вниз на свою маленькую помощницу, он отложил молоток и, спустившись с крыши, проговорил:

– Кэрри, дорогая, мне кажется, что пора сходить на речку.

– Да, конечно! – Отшвырнув банку с гвоздями, девочка схватила Конора за руку. – Пошли!

– Минутку, малышка. – Он показал на банку и на рассыпавшиеся гвозди. – Им тут и место?

Кэрри быстро собрала гвозди в банку и поставила ее на крыльцо.

– Так лучше?

– Так хорошо. Пойдем. Только сначала поищем твою мать и сестер.

Они зашли в кухню и сразу же поняли, что пойти с ними сможет только одна Миранда. Бекки же в синем шелковом платье стояла на стуле, а Оливия, опустившись перед ней на колени, подкалывала подол платья. Миранда, сидевшая за кухонным столом, с любопытством наблюдала за ними.

– Мы с Кэрри решили не продолжать работу—слишком жарко, – сказал Конор.

Кэрри тут же закивала:

– Да, мы собираемся сходить на речку.

– А вы, девочки, пойдете с нами? – спросил Конор.

– Я пойду, – заявила Миранда, вскакивая со стула.

Бекки же покачала головой:

– А я сегодня не могу. Мама переделывает для меня платье.

– Вижу, – кивнул Конор. – По какому случаю?

Воткнув следующую булавку в подол платья, Оливия ответила:

– Каждый год, в сентябре, в городе устраивают бал по случаю сбора урожая. Бал проводится каждый год со времени окончания войны, и теперь это стало традицией.

– А мама наденет свое красное шелковое. Правда, мама?

– Да, правда, – кивнула Оливия. – Только я немного ушью юбку.

– Красное? – переспросил Конор. Ему не очень-то нравились коричневые и серые платья, которые Оливия носила постоянно. – Знаете, красный – мой любимый цвет.