Надгробие для живых - страница 12

– Как мило, – прошептал я.

– Знают, кто идёт. Последние, видать, возвращаемся. Опять все перед летом вернулись раньше обычного.

– Так ведь нечестно! Работу никто не отменял!

– Верно, но… – Кас мечтательно вздохнул. – Праздник ведь. Люди любят праздники, а ещё во время праздников работать не надо.

– Всё равно это неправильно.

– Каждый считает по-своему. Я бы и сам так делал, будь такая возможность.

– Разве что-то мешает?

– Да. Собственное чувство долга.

– Что, парни, доползли? – сверху на нас добродушно смотрел постовой с небольшой щетиной. – Как там дела на тропах?

– Сезон можно считать закрытым, – ответил Кас. – Роевики только борзеют! Встретили одного по пути.

– Это где?

– На границе с каменным лесом. Хитрый ещё такой попался, Сэму вон ногу отбил.

– Так, вы сначала зайдите, потом поговорим. У нас своих новостей хватает.

– Тогда жди, я сейчас разгружусь и поднимусь.

– Я сам! У меня смена скоро.

– Тогда давай сразу в таверну!

– Замётано.

На диалог Каса с его приятелем я уже особо не обращал внимания: глаза рыскали в поисках нужного адреса. Внутри города как всегда стояло царила своя особая атмосфера из-за работающего солнечного купола, волнение полей которого порой можно было заметить, если посмотреть вверх. Построенные заранее бетонные общежития смешивались с двухэтажными и трёхэтажными домиками, в которых уже везде горел свет, а на улице работали фонари. Людей было мало: многие разошлись по домам, а те, кто не был там, предпочитали другие места интереса. Мой же путь лежал до мясника. Нужно было сдать прыгуна с пятихвостом, отвезти сани и… Спать. Да, сегодня я хочу только спать!

– Кас! Ты идёшь?

– Давай сам. Завтра жду тебя в гильдии.

– Хорошо, – я заплутал по давно выученным улицам города до мясника, который молча стащил с саней груз, а потом потащился до гильдии охотников, сопряженной с академией – этаким аналогом школы, но почти весь учебный план состоял из обучения будущему призванию. К этому вопросу здесь подходили придирчиво, из-за чего академию из двадцати поступивших в среднем заканчивало около четырёх. И дело не столько в сложности теории, сколько в вопросе закалки тела и духа. Морозы часто убивали неготовых к встрече с ними, а окружение, постоянно норовящее тебя сожрать, быстро превращало сознание в дырявое сито. Можно сказать, я был везунчиком.

В здании редко кто сидел в такое время, за исключением, скажем, наказанных. Но сегодня меня неожиданно встретил один из учителей, мистер Андерсон. Он преподавал теорию поведения существ, а с недавнего времени и лунатиков. Кас должен был быть благодарен ему за то, что я вовремя вспомнил о чуйке пятихвоста на кровь.

– Сэм! Давно вернулись? И где Кас?

– Здравствуйте, мистер Андерсон. Мы только пришли, Кас позже зайдёт. Есть новости в городе?

– Новости? – он отвёл взгляд в бок. – Да какие уж новости. Ну разве что… Пришёл тут недавно один тип, без оружия, сам прилизанный весь, будто нашёл староисторический справочник моды, и говорил, что срочно должен попасть к главе! Шуму он тут поднял, конечно, когда его скрутили.

– А за что скрутили?

– Как же? А вдруг рейдер? Или ещё кто? Ну уж нет, лучше перестраховаться, чем недоволноваться. Сам я его не видел, но говорят, он ещё и двинутый. Якобы только две недели, как из бункера.

– Из бункера?

– Ага. Думаю, он здесь надолго не задержится. Пусть ещё где идиотов ищет.

– То есть, он сейчас в тюрьме?

– Естественно. А что? Знаешь его?

– Да нет, но посмотреть интересно. А заодно и послушать. Хороших сказок уж давно никто не рассказывал.

– И то верно! Ты снаряжение оставь, да и я уже пойду. Задержался что-то я сегодня.

Естественно, я сразу догадался, что новый сумасшедший – это тот человек, который пришёл ночью. Странно только, что без оружия. Люди ночью и до зубов экипированные бояться вылезать, а тут… Интересно, это он такой везучий или всё же с ним не всё так просто? С другой стороны, а кто ему мешал оставить оружие вне лагеря? Стоит посмотреть, если выпустят.

Но это завтра, а сейчас мне бы хоть до дома доплестись. Именно в городе становится отчётливо ясно, что ты устал до ужаса.