Наедине с Большой Медведицей - страница 5

Пока Таня и Нина объяснялись с соседкой и полоскали ее простыни, мы с Николаем загружали машину нашим скарбом. Вася ушел на часок уточнить погоду и обещал лично проверить, как мы все сделаем. Особенно много хлопот доставил пудовый мешок риса. Николай случайно проткнул его охотничьим ножом, которым Вася будет защищать нас от хищников, и крупа рассыпалась по всей машине. Я сбегал домой за нитками и зашил мешок так здорово, что потом с трудом отодрал его от своего пиджака. Затем мы с полчаса собирали крупу, осыпая проклятиями каждую рисинку. Нам помогало в этой адской работе только сознание того, что этот рис должен спасти нашу жизнь.

Когда мы погрузили машину, пришел Вася и сказал, что погода ожидается отличная. Николай закрыл дверцы, и мы пошли завтракать. Возбужденные Таня и Нина ничего не ели и говорили, что они насытятся свежим воздухом. Я с уважением отношусь к этому калорийному продукту, но на всякий случай плотно закусил. А гурмана Николая, который хныкал, что теперь долго не придется вкусно покушать, вообще пришлось силой отдирать от стола.

Распрощавшись с родными стенами, мы пошли к машине. И здесь она раскрыла нам еще одну сторону своей утонченной натуры. Сколько Николай ни тыкал в нее ключом, она упорно не хотела открываться. Николай снял пиджак, но и это не помогло. Таня высказала догадку, что ключ в кармане успел заржаветь и его нужно смазать вазелином, а Вася предложил вбить ключ булыжником. Полдюжины мальчишек, которые с каким-то нездоровым интересом наблюдали за этой сценой, изводили нас советами. Один из них притащил откуда-то ржавый железный лом, а другой советовал подорвать дверцу динамитом. К счастью, Нина заметила, что Николай сует в машину ключ от чемодана, и через минуту мы сидели на своих местах: наш славный водитель с Таней – впереди и мы трое – сзади. Мешок с драгоценным рисом Вася из предосторожности положил себе на колени.

– Итак, вперед! – продекламировал Николай, и «Победа» тронулась с места, сопровождаемая адским грохотом. Оказывается, мальчишки привязали к машине злополучный шест и урну с мусором.

Вася наорал на мальчишек, которые издали корчили рожи, и мы выбрались со двора. И – последнее чудное виденье: посреди двора над своим поверженным бельем стоит Серафима Степановна и желает нам провалиться сквозь землю прямо в преисподнюю.

Под это напутствие путешествие началось.

Говорят, что дальняя дорога таит в себе какое-то необъяснимое очарование. Утверждают, что когда несешься в неизведанную даль по черной асфальтовой ленте шоссе, то всегда испытываешь хорошее, волнующее чувство первооткрывателя. А о свежем воздухе, который с очаровательной бесцеремонностью лезет во все поры машины, написано столько, что я, боясь обвинения в плагиате, о нем умолчу.

На первом же перекрестке машину остановил милиционер. Он сурово на нас посмотрел и категорически велел отцепить от ручки багажника авоську с картофельными очистками и стереть написанные мелом слова. Мы, недоумевая, вышли из машины. Пока Вася, брезгливо держа пальцами грязную авоську, нес ее в урну, я стирал надпись: «Мы едем спекулировать лавровым листом!» Получив от Николая рубль штрафа, милиционер иронически посоветовал нам не так открыто афишировать свои темные делишки. Мы поехали дальше, рисуя в своем воображении картины свирепых кар, которые мы обрушим на головы вредных мальчишек по возвращении.

В полдень мы уже мчались по пригородному шоссе. Начались дачи. Они стояли аккуратными коробочками, эти оазисы отдохновения, и скорость, развитая нашей машиной (восемь-десять километров в час), позволяла подробно знакомиться с бытом отдыхающих. Это были идиллические картины, радующие глаз и душу. Даже наши воинственные путешественницы притихли и молча смотрели на это полнокровное дачное счастье. Вот нежится в гамаке пожилой толстяк. Вернее, ему кажется, что он лежит в гамаке, поскольку самая весомая часть его тела мирно покоится на траве. А вот розовощекий малыш раскладывает перед дворняжкой кубики: наверное, хочет научить ее читать хотя бы по складам. Рядом с ним мама в белом переднике варит варенье, снимая набухшую пенку…