Наказанный развратник - страница 2
— А что, автобуса все нет?
— Запропастился куда-то. Уж я жду, жду…
Надо было сочувственно кивнуть или неодобрительно покачать головой, но он снова не удержался и замурлыкал:
— Да ты, я смотрю, повеселел? — прищурилась бабуля.
— Ага. Домой вот сейчас поеду. А то, может, подвезти вас? Меня вон такси ждет. А?
— Да нет, я уж так… Раз ты говоришь, автобус скоро придет.
— Придет. Да вон он, уже поворачивает!
Бабуля приложила ладонь ко лбу козырьком, словно загораживаясь от солнца, хотя никакого солнца не было. Автобус действительно уже показал нос из-за угла и остановился на светофоре.
— Вот и хорошо, вот и ладно, — засуетилась бабуля.
— Помочь вам? — он кивнул на сумку.
— Не надо, я сама, ты уж езжай домой. Дома ждут небось… Хотя ты ведь бобылем живешь, ты говорил? Ну да твое дело молодое, успеешь еще!
Он все-таки помог ей залезть в автобус и бодро зашагал к своему такси, с мальчишеской удалью перепрыгивая через лужи.
Таксист, словно в противовес его хорошему настроению, был не в духе и явно с нетерпением дожидался собеседника, которому можно было бы излить душу.
— Погода! Природа с ума сошла… Довели! Уже природа не выдерживает! Лето не лето, зима не зима…
— Так весна же.
— Да какая там весна! Разве ж это весна? Грязища… Что вот она мне понаписала?! Какой мост? На мосту вообще затык. Поехали в объезд, а?
— Можно и в объезд.
— Вы ушли с маршрута, — сказал навигатор язвительным женским голосом, и сразу стало понятно, почему таксист называет его «она».
Они лихо развернулись на перекрестке, устроив небольшое цунами в гигантской луже. Стекла окатила грязная волна, мир вокруг помутнел и расплылся.
На краешке сознания брезжила какая-то тревожная мысль — он отвлекся, не успел ее додумать и теперь не мог вспомнить, что это было. Какое-то смутное беспокойство, странный диссонанс… Что-то в новостях, которые он читал в парке? Разговор с давешней бабулей? Нет, не вспомнить сейчас. Ладно, потом само придет.
— Я вообще не расист, но делать-то что-то надо, правильно? — продолжал свои жалобы таксист. — Невозможно уже! Нет, у меня у самого есть друг…
— Маршрут перестроен, — сообщил навигатор.
— Без тебя знаю, дура! Вот голос какой противный, прямо как у моей жены. У бывшей… ну, у прошлой бывшей… Да все они одинаковые, бабы эти.
— Может, радио включим?
Таксист насупился, неохотно ткнул в кнопку и заговорил громче, заглушая музыку.
— Я уж все про них понял! С виду такая вся, уж прямо такая… а потом от нее же огребешь! Хоть бы одна нормальная попалась! Но я теперь ученый…
Радио вдруг всхлипнуло и запело пронзительно на весь салон:
Таксист осекся и поморщился.
— Это что такое? Чего это я включил-то?
— А давайте другой канал. Может, новости послушаем.
— Да какие там новости, везде одно и то же… Люди с ума все посходили! Тут война, там террористы, землетрясения всякие…
Он все же переключился на другой канал, но вместо новостей снова раздалось пение:
Таксист дослушал куплет до конца, как завороженный, потер лоб и испуганно покосился на своего пассажира.
— Это чего опять? Куда нормальное радио делось?
— А что? Вроде нормально все.
— Да? Ну, может, показалось… Башка не соображает, всю ночь не спал.
— Ночная смена была?
— Да не. Так просто. Бессонница. Всю ночь ворочаюсь, в голову лезет всякое…
Он вздохнул и умолк, а в колонках зазвучал угрюмый бас:
Нервы у водителя сдали, и он, испуганно выругавшись, выключил радио совсем. Остаток дороги они ехали в полной тишине.
— Я щас тоже домой, — объявил таксист, поворачивая во двор.
— Спать?
— Кошаков кормить. Жена ушла, а зверинец свой мне оставила.