Нам подскажет земля - страница 5

Лейтенант спешил, но Толоконникову казалось, что фотографирует он ужасно медленно. Доктор не вытерпел и, отстранив его рукой, шагнул к лежащей буфетчице, взялся за ее запястье. Потом выпрямился и резко бросил санитарам:

— Носилки! Живо!..

В буфете остались двое: Саша и Гаевой. Они стояли у дверей молчаливые, грустные и даже, казалось, чуть растерянные потому, что на их плечи легла такая огромная ответственность — найти того, кто совершил страшное преступление. Надо спешить. Время идет, и над городом опускается ночь — союзница убийцы.

Гаевой включил электрический свет и тихо, словно боясь нарушить чей-то покой, сказал:

— Начнем, Саша. Разделим комнату пополам, ты осматривай правую сторону, а я — левую.

— Есть.

— А мне что делать? — заглянула в дверь квартальная.

— Присутствовать при осмотре, — ответил следователь. — Садитесь вот на этот стул. Саша, сюда пройти можно?

— Можно везде ходить, Илья Андреевич. Здесь недавно помыли пол, а на нем следы не остаются. — Лейтенант раскрыл свою оперативную сумку, стал вынимать какие-то пробирки, коробочки. — Я сейчас возьму кровь убитой для анализа…

— Ты обратил внимание на разбитую бутылку? — спросил Гаевой.

— Где?

— Вот, слева от двери.

— А ну-ка… — Саша подошел к следователю, осмотрел осколки, стену. — Странно. Если буфетчица бросила бутылку в преступника, то откуда она ее взяла? Ведь на столе, за которым она считала деньги, нет следа от бутылки. И почему от вмятины на стене осколки упали вправо?

— Выходит, бутылка летела не от стола буфетчицы, а левее.

— Правильно, Илья Андреевич. — Саша несколько раз щелкнул фотоаппаратом, потом отошел от стены к прилавку, заглянул под него. — Вот здесь и ящики с пустыми бутылками стоят.

— Да-а… Очень странно… — задумчиво протянул Гаевой. — Получается, что буфетчица бросила бутылку, вышла из-за прилавка, закрыла дверцу, села за стол считать деньги, и только потом раздался выстрел. По-моему, так не бывает.

— Но куда девалась гильза? — Саша передвигал ящики, стулья, заглядывал в каждую щель. — Второй раз все осматриваю и не нахожу.

Быстро вошел Байдалов. Плащ у него расстегнут, в зубах зажата потухшая папироса.

— Ну как у вас дела? — властным тоном спросил он.

— Пока одни вопросы, — ответил Гаевой.

— Ничего, найдем и ответы, — уверенно и громко произнес Байдалов. — Вещдоки какие-нибудь нашли? Гильзы есть? Сколько ран у убитой, эксперт?

— Одна, — отозвался Саша. — Да вот гильзы нет…

— Куда же она девалась? — Байдалов резко повернулся на каблуках, подошел к порогу, вытянул руку. — Ну, вот так примерно он, гад, стрелял… Гильзу надо искать справа, там, где умывальник. Отодвинь, Рыбочкин, тумбочку, может быть, там.

— Точно! — обрадовался Саша. — Здесь она! Сейчас я сфотографирую… Готово.

Байдалов взял желтую блестящую гильзу с задымленным сизоватым горлышком, повертел в пальцах.

— От пистолета «ТТ», — задумчиво проговорил он. — Но кто стрелял из него? Кто?

— А может, эта чеченка знает? — напомнил Гаевой. — Мы ведь так и не поговорили с ней.

— Ее тоже увезли в больницу, — сказал Байдалов. — Она спала в кабине бензовоза. Доктор боится, что у нее шок…

— Что же делать?

— Ждать. Сейчас составляйте протокол, Илья Андреевич, а я распоряжусь насчет охраны буфета. Завтра с утра мы вернемся сюда…

Он не успел выйти: из темного коридора через порог шагнул шофер и доложил:

— Товарищ капитан, по рации дежурный передал: из больницы сообщили, что буфетчица жива.

— Да ну?! — обрадованно воскликнул Байдалов. — Тогда я немедленно еду к ней!..

Весь полк уже знал, кого сегодня будут провожать в «гражданку». Вокруг отъезжающих собирались группами, давали советы, помогали выбрать самый хороший край, куда стоит поехать и «бросить якорь». А так как в полку служили представители всех национальностей и со всех концов страны, то советы были разные. Сибиряки считали, что лучшего края, чем Сибирь-матушка, на всей земле не сыскать, грузины гостеприимно звали к себе, украинцы приглашали в Донбасс, казахи — на целинные земли, таджики предлагали никуда не ехать, а остаться на месте — работы, мол, и у них хватит… А отъезжающие улыбались: проездные документы уже были в карманах.