Наместник - страница 61

— Я согласен, — подал голос Билли. — Как-то всё слишком гладко. Они сейчас вроде как суетиться должны, по норам прятаться, а у них ничего — ходят на работу, по ресторанам, в клубы — всё как обычно. Точно гадость какую-то замыслили. Насчет бомбы вот не знаю. Нужна она им? Приедем, а там пятьсот этих самых… гибридов. И всё, кирдык.

— Их не может быть так много, — решительно оборвала его Джоан. — Мы давно установили алгоритм рождений Избранных. Сейчас получили данные от итальянцев и русских — всё то же самое. Девочки рождаются гораздо реже мальчиков. Мы знаем период, когда они начинали эксперименты. В общем, с учётом всех поправок, в лучшем случае у них пятнадцать-шестнадцать особей.

— Сколько? — поперхнулся Джим. — Ты их просто в деле не видела. Уверяю тебя — даже пять — это до чертиков много. В чистом поле растопчут наше воинство, и не заметят.

— Давайте не нагонять лишней жути, — предложил я. — Настройщицы чувствуют лишь одну. Если есть ещё, то они не обучены. Но эту единственную кто-то подготовил. Значит, скорее всего, где-то рядом взрослая ведьма. А может, весь ковен уже подтянули.

— И вы называете это «не нагонять жути»? — захихикал старик. — Значит, гибридов может быть шестнадцать — это если чудо-компьютер Джоан не ошибся, плюс семь ведьм. Вам, может, они нипочём, а нас запросто поджарят. Долго ли «включить» гибрида? Мы не знаем. Может, как вас — одним щелчком. Мне вот жутковато.

В дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в комнату ввалился возбужденный очкастый юнец — одно из молодых дарований, входящих в команду техников Джоан.

— Мэм, — похоже, вопросы соблюдения субординации его вовсе не волновали, пусть в комнате находились и старшие офицеры ордена, и Избранные. — Мэм, мы нашли это! Ранчо на севере, километров пятьсот от Стокгольма! Мы уверены, девяносто четыре процента вероятности…

— Ну дык это, что с машинками-то делать будем? — в повисшей в помещении тишине голос Боба показался мне особенно неуместным.

— Они на мосту, — против обыкновения, голос Джоан звучал напряженно. — Пять минут до контакта с полицейским постом на шведской стороне.

— Ну, понеслась, — Верховный Хранитель набожно перекрестился, повергнув меня в изумление. Уж кому-кому, а ему должно быть известно о происхождении мира побольше, чем среднестатистическому христианину.

— Какие будут указания, господин контр-адмирал? — штаб операции расположился на эсминце ВМФ Североамериканского союза «Авраам Линкольн», и нам пришлось пустить в центр управления капитана, не входившего в число хранителей. Старик оказался большим авторитетом в среде моряков. Его с Джоан влияния хватило, чтобы убедить командование Европейским флотом выделить нам корабль под операцию, связанную с национальной безопасностью. По их расчетам, разоблачить аферу должны были в течение семидесяти двух часов, после чего им до конца жизни придётся прятаться далеко от родины. Наверное, небольшая цена за спасение человечества.

— Всё те же, — сухо ответил старик. — Быть наготове, и в случае необходимости прикрыть отряд ЦРУ ракетным огнём.

— Но, сэр, — капитан колебался между стремлением выполнить приказ легендарного морского волка, и вполне обоснованными сомнениями в его законности. — Я понял из брифинга, что террористы просочились в спецслужбы и полицию Швеции. Теракт в Стокгольме, да. Но ракетный удар по территории союзника? По его вооруженным силам? Это же акт войны…

— Сынок, пусть об этом болит голова у дядек в Пентагоне и Госдепе, — контр-адмирал успокаивающе улыбнулся. — Мне вот тоже это всё не сильно нравится. Будем надеяться, что до пальбы не дойдёт. Но ведь если они начнут первыми стрелять по ЦРУ, разве у нас будет выбор?

— Две минуты, — Джоан впилась руками в подлокотники своего кресла. Пяток юношей вокруг неё судорожно молотили по виртуальным клавишам, пытаясь одновременно отследить несколько сотен переменных как в районе вторжения, так и во всех известных точках нахождения противника.

— Сиреневый, сиреневый, — один из прыщавых молодчиков быстро передвигал голограммы перед своим лицом. — Пошёл сигнал. Отключения… двадцать два, сорок восемь, шестьдесят девять, сто одиннадцать, сто сорок два… всё, сиреневый минус.