Наперегонки с Саванной - страница 18
Я снова целую папу в щеку и направляюсь к конюшне. Я очень взволнована по поводу перспектив Звезды на сегодняшний забег, но чертовски устала. Мне не следовало гулять до полуночи, когда вставать надо было в 5:50 для четырехчасовой поездки. Я провела следующие несколько часов, помогая папе и Рори в конюшне: кормила шесть лошадей и подводила пони, которых мы берем с собой, к трейлеру, стараясь их успокоить. Тренеры лошадей обычно не помогают в конюшне, но я была не против. Я люблю быть рядом с лошадьми.
Когда наступает время гонки Минервы, я иду в загон, чтобы помочь Рори надеть седло. Когда она готова, Рори идет в конюшню, а я хожу с Минервой по кругу. Не только для того, чтобы ее успокоить — для наблюдателей это шанс заценить лошадей. Они могут увидеть, какие лошади выглядят хорошо, какие слишком капризные, какие слишком экипированы, какие травмированы.
Лошади умирают каждую неделю на гоночных треках по всей стране, когда я об этом услышала, мне захотелось что-нибудь пнуть. Единственная вещь в этом спорте, которая действительно бесит меня — жестокое обращение с животными. Некоторые владельцы дают лошадям наркотики, чтобы те становились сильнее, что совершенно нелегально. Я слышала о людях, которые пытались добавить наркотики в воду лошадей, но такую воду пить животные не хотят. Некоторые владельцы морят лошадей жаждой, давая им соленые леденцы, тогда у них не остается выбора, кроме как пить отравленную наркотиками воду. Это так печально.
Я вожу Минерву по кругу. Тряпкой я очищаю ее морду.
— Хорошая девочка, — говорю я, зевая и не трудясь прикрыть рот.
В загон заходит Джек, одетый в серый костюм, ковбойскую шляпу и черные ковбойские ботинки.
Мое сердце начинает биться сильнее, во рту пересохло, а он всего лишь поправил запонки. Я взглянула вниз на мою поношенную футболку. О, на ней дырка. А это горчичное пятно?
— Ты хорошо справилась утром. — Джек похлопывает бок Минервы и проходит мимо меня, но не говорит, получила ли я работу.
— Спасибо. Звезда очень-очень быстрый. Не знаю, как он сможет сегодня проиграть.
— Спасибо, это многое значит. Как выглядит Минерва?
— Хоро…
— Дже-ек! — кричит какая-то девчонка.
Я поднимаю глаза на трибуну и вижу брюнетку, которая машет огромной шляпой ему. Как нелепо. Женщинам не стоит носить шляпы куда-либо, кроме Дерби или другой какой-нибудь большой гонки.
Джек исчез из поля зрения этой девушки.
— Вот дерьмо.
— Иисус, — говорю я. — Эта шляпа огромная.
— Почему девчонки думают, что гигантские шляпы выглядят хорошо?
— Дже-ек! — девчонка крикнула снова.
— Кто это? — спрашиваю я.
Джек выглядит практически больным.
— Эбби Винчестер. Я должен исчезнуть!
— Это Эбби Винчестер? — спрашиваю я, косясь на нее. — Почему она надела это?
— Понятия не имею, — говорит Джек, cдвигая шляпу и зарываясь рукой в копну своих волос.
— Знаешь, держу пари, тебе нужно крикнуть: “Рапунцель, Рапунцель, спусти свою огромную шляпу” и залезть по ней наверх.
Джек смеется над моей шуткой, а потом стонет, когда Эбби кричит его имя снова.
— Твоя девушка распугает всех лошадей.
Он одаривает меня взглядом.
— Она не моя девушка.
— Тогда кто она? — и почему он хотел исчезнуть? — Она знает, что ты был с Келси прошлой ночью?
Джек пялится на меня долгое мгновенье. Страх прокатился волной по мне. Какого черта я спросила это? Кто я такая, чтобы спрашивать моего босса? Мы, может, были на одной вечеринке, но он сын владельца, а я просто вытираю морды их лошадям.
— Извини, — тараторю я. — Мне не следовало говорить этого.
Джек все еще смотрел на меня.
— Келси и я просто зависаем вместе иногда… ничего серьезного. Я пойду проверю Звезду, — он исчез из загона в направлении конюшни.
Минерва подтолкнула мое лицо своим носом, тихо заржав, будто беспокоится обо мне.
— Я в порядке, — говорю я ей, глубоко дыша. — Я в порядке.
***
Комментатор объявляет, что гонка начнется через десять минут. Брайант Таунсенд оседлал Минерву, и я взглянула на забор, я смогу забрать ее после финиша.
Рори присоединяется ко мне на краю трека, чтобы наблюдать за действием.
— $100000 — гарантированный приз этой гонки.