Наперекор всем принципам (СИ) - страница 39

  - Что? - Артём аж поперхнулся только что принесённым официанткой кофе.

  - Ты глухой? Или уже плохо понимаешь русскую речь? Мне нужны деньги на аборт!

  - Какой аборт? Подожди, как это? - парень явно не догонял, и уж точно не был готов к такому повороту событий.

  - Как это? Тебе правда объяснить, как это вышло? - с издёвкой спросила я. Господи, и вот этого напыщенного, совершенно не обладающего ни одним мужским качеством индюка, я любила? Хотя скорее просто думала, что любила. В любом случаи, как бы там ни было, он отец...отец, моего ребёнка, которому никогда не будет суждено появится на свет! Хотя, я даже с полной уверенностью не могу сказать, что отец именно он. Артём скорее один из двух претендентов на это место.

  - Подожди, ты беременна, я правильно понял? - совершенно неожиданно, губы парня растянулись в противной для меня улыбки. Чего он так скалиться? Ему, что прельщает мысль, что совсем скоро он должен будет выложить приличную суму из своего кошелька?

  - К сожалению - да. Повторюсь, мне нужны деньги, и как можно скорее!

  - Нет!

  - Что нет? - удивлённо спросила я.

  - Я не дам тебе денег. Никакого аборта не будет! - с большим трудом мне удалось сдержаться и не выплеснуть стакан стоящего на нашем столике стока, в его наглую рожу.

  - Не будет, говоришь? Тогда позволь узнать, что ты собираешься делать дальше? - выбив из себя кривую улыбку, с ухмылкой спросила я. В то, что он хочет нянчиться с малышом как примерный папаша, мне верилось с трудом, а если быть честной, то не верилось вообще. Даже, когда мы с Артёмом были вместе, и он заливал меня байками про свадьбу и долгую совместную семейную жизнь, разговоры о ребёнке, как-то всегда отводились в сторону. Во-первых, я и сама понимала, что пока нам об этом рано задумываться, а во-вторых, Короблёв говорил, что детей он хочет тогда, когда уже окончательно сможет устояться на ногах. Сейчас же, насколько я знаю, он ещё не закончил колледжа, и только начал проходить практику на работе своего отца. С чего бы тогда такое рвение обремениться ребёнком?

  - Воспитывать и заботиться о нашем малыше - твёрдо ответил Артём. Положив руки себе на колени, так что он их не видел, я до боли сжала ладошки в кулаки, из последних сил удерживая себя, чтобы не врезать по довольной морде парня. На губах Короблёва играла кривая улыбка. Чему он так радуется?! Когда я шла сюда на встречу, в голове у меня крутилось тысячи вариантов нашего разговора. Но я не могла и предположить, что этот скотина (а других слов просто нет!), будет выставлять свои требования!

  - О нашем? Прости, а ты с чего так уверен, что это твой ребёнок? - если он не хочет решать всё по мирному, буду давить на больное. И видимо у меня это получается. Во всяком случаи глаза Артёма чуть из орбит не вылезли. Значит такого поворота событий, он явно не ожидал. А зря. Шансы с Денисом у них равные.

  - Сделаем ДНК тест. В наше время это не проблема - ох Господи, спасибо тебе, за то, что наделил меня таким терпением. Любая другая девушка, уже бы расколошматила тарелку с салатом об голову поддонка, а я ничего. Пока ещё держусь.

  - Позволь один вопросик. А, что если ребёнок будет не от тебя?

  - Маш, я....Знаешь, я вчера не спал всю ночь. Всё думал, что скажу, как смогу посмотреть тебе в глаза, как вообще объяснить, всё, что я сделал...

  - А мне не нужно ничего объяснять. Короблёв, мне от тебя ничего не нужно, кроме двух вещей. Ты мне не просто должен, ты обязан, помочь с абортом. Мне нужны деньги, и запись в клинике - перебив Артёма, прямо сказала я. Сидеть с ним за одним столом мне итак нелегко даётся, и выслушивать его совершенно ничего не меняющие объяснения, у меня желания нет.

  - И давно ты с ним?

  - А вот это тебя уже точно не касается! - обсуждать наши с Даниэлем отношения, с этим поддонком, я не собираюсь не под каким предлогом.

  - А с ним ты уже спала? - презрительно усмехнулся Короблёв. Не реветь, боже мой, только не реветь! Не сейчас и не на глазах у этого скотины!

  - Знаешь, Артёмочка, признаюсь, что до этой встречи, я думала, что испытываю к тебе всего лишь два чувства. Страх и призрение. А сейчас вот сижу тут, и понимаю, что нет даже этого. Я просто ничего не чувствую к тебе. Ты для меня никто, полный ноль в моей жизни. И знаешь, от чего мне становится страшно?