Нарциссические дети - страница 7

Счастья в личной жизни у Александра тоже не было. Он постоянно менял партнерш, а по некоторым данным, и партнеров. Его мечтой было прославиться, а не стать счастливым и улучшить мир вокруг себя. Умер Александр в тридцать три года от непонятной болезни, по некоторым слухам, его отравили.

Мать Владимира, как и царица Олимпиада, возлагала на сына большие надежды и ожидания – такие, как защита матери от отца. И такое я наблюдала еще у одного клиента – единственного сына нарциссической матери. Она тоже говорила ему с раннего детства: «Ты вырастешь и защитишь меня». Была у меня и клиентка, дочь нарциссической матери, которая пыталась защищать свою мать от отца. Правда, такая постановка вопроса родителями-нарциссами не всегда ведет к нарциссизму у детей, но психологические проблемы у них возникают в любом случае, и серьезные.

Что же в итоге произошло в случае Владимира? Сам Владимир так это описывает в своем письме к матери: «И, в конце концов, постоянно критикуя отца, мать не поняла, что ненароком внушила сыну идею о том, что он „вырастет, и станет защитником матери от этого деспота“. Сын понял это послание именно так – как необходимость стать Героем… Сын интроецировал, впитал в себя этот паттерн Героя, победителя Дракона, носителя Света, мифологическую, архетипическую фигуру». Так, может, стоит порадоваться, что сын вырос настоящим защитником? Не спешите делать выводы… Вот что пишет далее о себе Владимир: «Мать упустила тот момент, когда сын вместо „великого ученого“ захотел стать „великим тираном“».

Хотите узнать, в кого превратился сын, из которого мать хотела сделать своего защитника от тирана-отца? Тогда читайте следующие откровения Владимира о себе, которые он изливает своей матери:

«Я считаю нарциссизм и тщеславие, даже скрытые и не признаваемые, даже под маской «ложного смирения» – положительными качествами.

Поэтому я пытаюсь анализировать опыт своего детства со всех сторон – и нахожу корни своего любимого нарциссизма именно в детстве – как в воспитании, так и в генах. И это не критика, это не обвинения, это надежда! Пойми же, надежда!

Ты начнешь причитать, что «не растила монстра, не била, не истязала». Ну, во-первых, чтобы вырастить «монстра» в том ключе, в каком ты это понимаешь, не обязательно бить или истязать. Во-вторых, и это главное – быть «монстром» в том смысле, которое ты и большинство вкладывает в эту дефиницию – это не плохо, это прекрасно. Помни же, БЫТЬ «МОНСТРОМ» – ЭТО ПРЕКРАСНО! Ужасно – это быть миролюбивой травоядной овцой, улиткой, мирной и добродушной, «хорошим человеком». То есть, лохом и жвачным животным, таким же, как большинство – потому что в любой экосистеме травоядных большинство, гораздо больше, чем хищников. У меня этика хищника – не стоит пытаться кормить меня крапивой».

Хотели получить героя, защищающего маму от папы? Получайте: нарцисс, влюбленный в свой нарциссизм и гордящийся им; монстр, гордящийся тем, что он монстр; хищник, презирающий всех нас с вами – слизняков, травоядных и «лохов». Ах, вы имели в виду другое, надеялись на другой результат? Но теперь уже поздно: натравливая (пусть лишь намеками) сына на отца – пусть даже недостойного отца, – вы воспитали хищника без малейших признаков морали.

С точки зрения концепции семейной системы по Берту Хеллингеру, попытка возложить на ребенка обязанности защитника одного родителя от другого – это грубое нарушение семейной структуры. Мать нарушает порядок семейных связей, и это обычно заканчивается трагедией. Она ставит сына на уровень отца, он как бы должен играть не свою роль, а роль отца. Это не дело ребенка – защищать мать; это было ее решением – остаться с деспотом и отказаться от карьеры. Не надо перекладывать ответственность на ребенка за свои решения.

Ребенок должен быть свободным и беззаботным, и расти под защитой родителей, а не, наоборот, защищать их. Нагруженный чувством долга, ребенок вырастает с нарушениями в психическом развитии. Вот представьте, что растет росток, а вы повесили на него груз – вырастет он прямым?

Если вас не пугает, что ребенок вырастет с проблемами, то можете вешать на него чувство долга, вины за свои решения и за свои жертвы. Только потом не рассчитывайте, что он будет психологически здоров и вы будете счастливы в отношениях с ним.