Нарциссы вокруг нас - страница 14

Но вот мамы не стало… На похороны мамы Генриэтта не попала, сославшись на одновременные поминки у ее знакомых. Для поминок все знакомые и соседи предложили помощь, хотя они никогда не пользовались услугами дачи. Но Генриэтта появилась в процессе приготовления к поминкам там только на секунду. Меня даже не удивило, что она, видя, как мы выбиваемся из сил, готовя для поминок еду, даже не предложила хоть какую-то помощь моему бедному отцу. Зато позже «Самый Большой Друг» моего отца и мамы потребовала к себе особого внимания.

После общего банкета мы хотели пообщаться с отцом по-семейному у него дома и поддержать его. Она же, сделав для себя исключение, как всегда ворвалась к нам и влезла в центр внимания, переводя разговоры на себя. Начались рассказы о ее новой «ужасной» соседке, которая заселилась в бывшую квартиру родителей. Я собирала посуду и мыла, потому что ее жалобы были неуместны. Так она накричала на меня, что я ее не слушаю, а собираю посуду. Я впервые сорвалась, сказав, что я взрослая женщина и сама знаю, что мне делать, собрала вещи и ушла ждать своих в машине. Позже, уже внизу, при прощании я перед ней спокойно извинилась, сославшись на усталость, но формально, без чувства вины». Извиняться перед такими не надо, это они должны извиняться. То, как вела себя Генриэтта – это верх отсутствия эмпатии и малейшего такта.

«Отец ездит на кладбище к маме каждую неделю, но Генриэтта ни разу не составила ему компанию. Когда Генриэтта потеряла влияние на отца, безутешного вдовца, началась ее усиленная атака на нас.Это была просто ее попытка удержать свою рыбку на крючке. Она, как рыбак, закидывает везде удочки и контролирует свой улов. Думаю, очень скоро она переключится на другую жертву.

Она по-прежнему часто звонит, просится в наш домик, проверяя, все ли мы еще «на коротком поводке». Спрашивает, когда мы снова отвезем ее к нам отдыхать».

Какой же вывод следует из истории, которую нам рассказала Марина?

Марина пишет: «Я так гордилась, что ни разу не поддалась на провокации Генриэтты и не вышла из себя. Я списывала все на ее армянский темперамент, следовала советам, как вести себя в ответ на провокации вампиров-скандалистов. Пыталась сводить все к шутке, изучая ассертивное поведение. Она же приняла мое спокойствие за слабость и приписала себе победу. Отсюда вывод: не надо шутить, и не надо сдерживаться. Надо ли было сразу обозначить свои личные границы? Вот мой муж сразу сказал ей такую фразу: „Гета, пожалуйста, без упреков …“ И та сразу затихла».