Нарушая правила - страница 15

Я неистово хохочу и с пониманием качаю головой.

— Молодец, — говорю я, потом медленно хлопаю. — Ты выиграла, ты меня одурачила. (Примеч.: дословно «ты потянула меня за ногу»).

Я выпрямляю левую ногу, и Натали подхватывает шутку и дергает ее. Я подыгрываю, и Натали поднимает мою ногу, удерживая как большую рыбину, которую поймала на крючок.

Она гогочет, и сматывает невидимую леску, затем я опускаю ногу на пол и стукаюсь с ней кулаками.

— Серьезно. Сегодня вечером ужин за мой счет. (Примеч.: дословно «на мне»).

— Лучше всегда быть на тебе, — говорит Натали, затем добавляет для усиления эффекта: — Босс.

Ах, это напоминание.

— В любом случае, — продолжает она, — я смогла тебя одурачить. Но все, что я сказала, — правда. Я никогда не отвечала на звонки. А знаю подробности лишь потому, что работала в компании, предлагающей услуги секса по телефону. Я не была оператором, а отбирала девушек, которые хотели у нас работать, составляла расписание, следила за тем, чтобы им платили, регистрировала все звонки. Это было странно весело.

— А я странно впечатлен.

Никогда бы не подумал, что секс по телефону как-то связан с послужным списком Натали, но то, как она описывает эту работу, полностью соответствует ее организаторским навыкам.

Натали игриво бьет меня в бицепс.

— И технически я не лгала.

— Хотя технически ты здорово развлеклась за мой счет.

— Ладно-ладно, — говорит она с ослепительной улыбкой. — Хочешь больше узнать о моих предыдущих работах? Я работала в нескольких интересных местах.

— Конечно, — говорю я, вытягивая свои длинные ноги и находясь в совершенном восторге из-за того, что в салоне достаточно места для моих ног, не говоря уже о наслаждении разговором.

— После работы в компании, предоставляющей услуги секса по телефону, я работала мастером по педикюру домашних животных.

— Это такая работа?

Натали кивает, напряженно глядя на меня.

— Черт, да. И это неплохой способ зарабатывать себе на жизнь. Ты даже не представляешь, сколько богатые манхэттенцы готовы заплатить за то, чтобы кто-то пришел к ним домой и постриг когти их чихуахуа.

— Тогда почему не продолжаешь работать в этом бизнесе?

— Как ни странно, мне не хотелось тратить всю свою жизнь на работу с собачьими лапами. Не пойми меня неправильно. Я люблю собак, а их лапы потрясающие, но когда эта работа начала по вечерам пересекаться с моим графиком в додзе, я от нее отказалась.

Я касаюсь ее колена.

— Что подводит нас к твоей истинной страсти. Нанесению бокового удара в голову.

Натали игриво бьет меня в грудь, приближаясь так близко.

— Или в область сердца.

Ее глаза сверкают. Короткое мгновение я в них что-то вижу. Или, может быть, просто ее слова кажутся предупреждением, словно она реально могла бы нанести удар в мое сердце.

Я моргаю, а затем отворачиваюсь.

Натали опускает руку, располагая ее на своих коленях.

— Хотя, мне это нравится. — Теперь ее тон спокойнее, серьезнее, чем в тот момент, когда она говорила о «йиффинге», о лапах и когтях. — Всегда нравилось.

— С тех пор, как ты была маленькой?

— Когда мне было шесть лет, родители отправили меня в класс каратэ. У меня было много энергии, и это было отличным местом для того, чтобы ее сжечь. Я полюбила это занятие. Техники, навыки и больше всего то, что ты всегда можешь улучшить свое мастерство. — Натали поднимает взгляд, встречаясь с моим. В этот момент она, кажется, разбивает стену, что была между нами (возможно, стена под названием «босс-ассистент»), поскольку она отваживается зайти на более личную территорию. — Мне также очень нравится преподавать каратэ. Моя любимая часть — самооборона. Я очень хочу продолжать учить женщин самообороне и использовать для этого боевые искусства. Я чувствую, это что-то особенное, что я могу делать, понимаешь?

Голос Натали эмоциональный, словно она хочет донести свое признание до меня. Чтобы я относился к этому с осторожностью. Именно так я и поступлю.

— Я абсолютно точно знаю, что ты имеешь в виду, и подозреваю, что в этом ты просто невероятна.

— Не пойми меня неправильно. В твоей компании мне тоже нравится работать, и моя работа в WH просто фантастическая, — говорит она. Затем ее губы изгибаются в мягкой улыбке, которая медленно превращается в зевок. В огромный зевок с раскрытой челюстью. Она подносит ко рту свою руку. — Кажется, я слышу, как меня зовет к себе Морфей.