Нас было тринадцать - страница 10

Кажется, я волновался не меньше, чем Б. В., говорить убедительно и последовательно мне удавалось с трудом.

— Но, позвольте, это же лицемерие! Приходите ко мне, говорите, что Бойченко кто-то столкнул в пропасть ударом ноги, и утверждаете, что никого не обвиняете. Да как вы могли додуматься до такого? Мало ли что могло случиться. Какая-нибудь случайность…

— Какая случайность? Законы физики… — промямлил я, я пытался их учесть.

— Не знаю, не хочу думать об этом! В нашем коллективе убийц нет. Я прошу, требую, наконец, чтобы вы оставили свои домыслы при себе! Вы дезорганизуете работу лаборатории. Не забывайте, что вы комсорг, на вас лежит ответственность. Надеюсь, вы ни с кем еще не успели поделиться своими фантазиями?

— С Олегом…

— Черт знает что! Сотрудник лаборатории погиб, а теперь благодаря вашей милости люди, чего доброго, начнут подозревать друг друга.

Б. В. сел, сиял очки, протер их. Видимо, первая вспышка гнева стала ослабевать.

— Может быть, кто-то посторонний столкнул Бойченко? Проходил мимо, скрывался, не хотел, чтобы его видели… — сказал Б. В. с сомнением в голосе.

Как я сам не подумал о такой возможности? Если Виктор убит, то, конечно же, не сотрудником лаборатории, а кем-то чужим.

— Борис Владимирович, но если это посторонний, то тогда надо срочно сообщить в Хорог. Ведь до границы не более ста километров.

— Сообщить в Хорог? — переспросил Б. В. — А что я им скажу? Доказательства? Следы? Приметы? Где они? Только ваши домыслы. Мне надо подумать, посоветоваться. Попросите зайти сюда парторга.

Минут через пять появился Петрович. Грузный, тяжело опираясь на палку, он прошел к креслу.

— Ну, что тут у вас стряслось?

Я снова рассказал обо всем, что меня мучило. Петрович сидел в своей обычной позе, зажав палку между коленями, и внимательно слушал.

— Как вам это нравится? — сказал Б. В., когда я кончил. — Еще не хватало нам, чтобы сотрудники стали подозревать друг друга в убийстве.

— Борис Владимирович, вы же сами сказали о постороннем…

— Да подождите вы с посторонним! Надо вопрос решать радикально. В первую очередь прекратить все разговоры об убийстве. И от комсорга этого следует потребовать в первую очередь. Не так ли, Сергей Петрович?

Петрович с сомнением покачал головой.

— Прекратить разговори едва ли возможно.

— Почему? — перебил Б. В.

— Трое уже знают…

— Четверо. Игорь успел выболтать Олегу.

— Тем более, через день-другой будут знать и остальные восемь. Когда люди живут, как мы, одной семьей, такие секреты носятся в воздухе. Может быть, уже сейчас Олег с кем-либо обсуждает это дело.

— Что же вы предлагаете?

— Подождите, Борис Владимирович, не торопите меня. Давайте лучше подумаем, что будет весной. Приедет милиция, следователь…

— Вот именно. Начнут разбирать, мешать работать. Я не хочу неприятностей. Понимаете, не хочу неприятностей! Я отвечаю за лабораторию. Зачем нас сюда послали? Я спрашиваю, зачем нас сюда послали?

— Борис Владимирович, успокойтесь, дайте договорить. Весной приедут профессионалы, специалисты. Ознакомятся с нашими документами. Что для Игоря открытие, то для них обыденная работа. Неужели вы полагаете, что специалист не обратит внимания и на отдаленность места падения и на синяки? Не знаю, прав ли Игорь в своих выводах. Может, все иначе можно объяснить. Но весной разбираться в этом придется, а ведь многое позабудется, сотрется из памяти. Нет, надо теперь же, не откладывая, уточнить обстоятельства гибели Бойченко.

— Но ведь мы это уже сделали, — сказал Б. В.

— Сделали, да не так, как надо для следственных органов. Что мы записали? Бойченко поскользнулся и сорвался в пропасть где-то между одиннадцатью и двенадцатью часами. В это время кто-то был здесь, кто-то там. Так ведь за час всю нашу территорию можно пять раз обойти. Вот если б время можно было уточнить. Доказать, что наших там не могло быть…

Б. В. внимательно посмотрел на Петровича.

— Подождите, подождите, одну минуточку, — сказал он, растягивая слова, — дайте подумать.

Затем встал, прошел в угол комнаты, открыл небольшой сейф и вынул из него часы. Минуты две Б. В. на них смотрел, затем несколько неуверенно сказал: