Нас ленинская партия вела... Воспоминания - страница 40

— Зачем ты это сделал? — спросили его.

— Из патриотических побуждений, — гордо ответил он.

Мы ждали экстренных выпусков газет. Они появились с заголовками, набранными крупным шрифтом: «Жорес пал от пули германского шпиона! Отомстим за смерть верного сына Франции!»

Это сообщение вызвало недоумение: при чём тут немецкий шпион? Потом мы поняли: милитаристы совершили чудовищную провокацию. Французы требовали немедленного суда над убийцей Жореса. Правительство заявило, что ему не будет снисхождения. Но, как известно, после четырёх лет оттяжки суд в составе двенадцати мелких буржуа цинично оправдал подсудимого. Тогда более трёхсот тысяч парижан вышли на улицы протестовать против такого приговора. Но это уже было в конце войны...

А пока воздух Парижа наполнялся угаром шовинизма.

Неделю мы обсуждали на все лады трагедию Жореса и всё, что связано с нею. И вдруг ещё более страшное для нас известие взбудоражило членов секции русских большевиков: 8 августа австрийская полиция арестовала Ленина! Случилось это за несколько дней до начала первой мировой войны. С тревогой и нетерпением ждали мы подробностей. Ленину предъявили чудовищное, нелепое обвинение в шпионаже в пользу русского царизма. Ему угрожал военный суд! Он жил в то время в Поронино. Ленина препроводили в местечко Новый Тарг и заключили в тюрьму. Мы были далеко, ничего не могли поделать, кроме того, что послали решительный протест.

По просьбе Надежды Константиновны социал-демократ Виктор Адлер, который был депутатом австрийского парламента, добился аудиенции у премьер-министра Австрии.

— Господин премьер-министр, произошла явная ошибка, — заявил Адлер. — Ленин никак не может быть шпионом, да ещё в пользу русского царя... Всю свою сознательную жизнь он боролся с царским правительством России.

Премьер-министр спросил Адлера:

— Так вы твёрдо уверены, что Ульянов — враг царского правительства?

— О да! Более заклятый враг, чем вы, ваше превосходительство, — ответил Адлер.

— В таком случае я распоряжусь освободить его.

Вскоре после освобождения Ленин и Крупская переехали в столицу нейтральной Швейцарии — Берн. Узнав об этом, я поспешила сообщить всем членам секции, что Владимир Ильич на свободе.

Политическая обстановка в начале войны чрезвычайно усложнилась. Интернациональные связи пролетариата были разорваны войной и социал-предателями. На дверях Международного бюро II Интернационала был повешен замок и объявление: «Работа прекращена до конца войны». Наступил крах II Интернационала.

Только В. И. Ленин, большевики начали собирать революционные силы международного пролетариата для борьбы против империалистической войны, за организацию III Интернационала.

К началу войны больше всего русских политэмигрантов было в Париже. Снова многочисленной стала секция большевиков.

Без Ленина нам было очень трудно.

Пользуясь его отсутствием в Париже, Плеханов выступил с речью на собрании политэмигрантов, в которой утверждал:

— Русский царизм ведёт справедливую войну. Германия напала на Россию, как зачинщик, она должна быть наказана. Поэтому депутаты IV Думы должны единогласно проголосовать за военные кредиты. На время войны следует прекратить классовую борьбу, превратить её в гражданский мир. Помните: если Россия не победит Германию, её экономическое развитие задержится. Что же делать вам, русским эмигрантам? Если вы настоящие патриоты своей родины, вступайте в армию нашего союзника, во французскую армию, как волонтёры. Будь я моложе, сам бы взял в руки оружие и пошёл бы защищать высшую культуру Франции против низшей культуры Германии!

Речи Плеханова возымели некоторое действие. Около восьмидесяти человек русских политэмигрантов разных партий стали волонтёрами французской армии, приняли декларацию от имени русских республиканцев, которую французская печать немедленно опубликовала. Демагогические выступления Плеханова подействовали и на некоторых из наших товарищей. Они не только сами стали на его позиции, но и пытались нас убедить в его правоте.

— Мы должны защищать Францию, как страну, давшую нам убежище! — говорили они. И упрекали в трусости тех, кто стоял на правильных, ленинских позициях. — Будь Ленин в Париже, — утверждали они, — он поддержал бы Плеханова в этом вопросе. Война является империалистической только со стороны Германии!