Нас не брали в плен. Исповедь политрука - страница 59

Бои шли напряженные. Каждый вечер командир дивизии с комиссаром лично от командующего 30-й армии получали боевую задачу. Дивизия не имела боевого опыта и приобретала его в трудных условиях, с большими потерями среди командного и политического состава. Из кадровых командиров полков был лишь Курчашов (командир 70-го полка), и он недолго оставался в строю, а все остальные были вновь назначенные. Комиссар дивизии все время находился в разъездах, и мы встречались с ним редко, но новый командир дивизии полковник Чудесов был опытным человеком и много помогал мне в организации политработы в дивизии. Для получения боевых задач мне несколько раз пришлось ездить с Чудесовым в штаб армии. Нас часто переподчиняли от 30-й армии 16-й и наоборот; а были и дни, когда боевую задачу мы получали непосредственно от командующего Калининским фронтом генерала Конева. Немцы продолжали упорное наступление на Москву, бои шли в районе Клина. Части дивизии вели бои в пешем строю, а коней охраняли в тылу коноводы (по 10–12 коней на одного бойца). Личный рядовой состав был вооружен СВТ и клинками; их носили весь командный состав и часть политсостава. Клинки в ход не пускали, а винтовки часто отказывали в стрельбе: надежнее были кавалерийские карабины, имеющиеся у отдельных подразделений. Постепенно бойцы заменили СВТ на винтовки пехотинцев, уходящих в госпитали. Автоматов ППШ и ППД в дивизии было очень мало, лишь разведчики имели наши и трофейные автоматы.

К концу ноября морозы усилились. Личный состав получил зимнее обмундирование, ватные брюки и ватники под шинель, валенки. Получил и я валенки — одним из последних в дивизии, так как мои ноги в просторных сапогах не зябли. Моим секретарем и ездовым был замполитрука Дмитренко, который умел грамотно писать и печатать на машинке. Ежедневные политдонесения я диктовал Дмитренко прямо в санках, и он в перчатках с вырезанными для пальцев дырками стучал на машинке, периодически дуя на озябшие руки. С одним из порученцев политдонесение отправлялось прямо адресату. К концу ноября я уже хорошо знал политсостав всех частей дивизии. Комиссаром 18-го кавполка был политрук Макуха, смелый, настойчивый, храбрый и очень добросовестный человек, — но скоро он был тяжело ранен в живот, и его отправили в госпиталь. После этого комиссаром этого полка комиссар дивизии назначил политрука Терещенкова. Комиссаром 56-го полка был выдвинут младший политрук Мартышин, энергичный и исполнительный работник, а комиссаром 70-го полка был старший политрук Голубев (с ним я встречался еще в резерве).

Мне запомнились бои под Клином, где дивизия сдерживала наступление немцев. В последние дни обороны Клина мне вместо комиссара пришлось ехать с Чудесовым к командарму 16-й армии генералу Рокоссовскому[26] для уточнения боевой задачи. Штаб Рокоссовского мы нашли на восточной окраине города. Город был частично эвакуирован, но жителей еще оставалось много. Хладнокровный, спокойный в присутствии члена ВС армии, Рокоссовский поставил задачу Чудесову в тот момент, когда части готовились оставить Клин: дивизии надлежало занять оборону восточнее Клина. Мы выехали из города, когда начало темнеть, едем в машине по высокой насыпной дороге — и вдруг справа появился немецкий танк. Очевидно, немцы решили перехватить нашу машину и не стреляли. Но, на наше счастье, насыпь была высокой и крутой, и немецкий танк не мог на нее въехать. Наш шофер прибавил скорость, и мы ушли от погони.

Скоро дивизию опять подчинили 30-й армии, которой командовал Герой Советского Союза генерал-танкист Лелюшенко. В ходе защиты Клина я находился в 70-м полку. Бой шел на улицах. Около одного дома кто-то из политотдельцев сказал мне: «Смотрите, вон бежит Луц, инструктор политотдела». Мы окликнули его, так как он бежал в сторону немцев, — но он только обернулся к нам и побежал еще быстрее, скрывшись за углом дома. Позднее стало известно, что Луц перешел на сторону немцев и служил им. Когда я стал выяснять, что это за человек, то оказалось, что он сын кулака, — и выяснить, как он попал в политотдел, было уже невозможно. В боях за Клин без вести пропал также командир полка Курчашов.