Наш дикий зов. Как общение с животными может спасти их и изменить нашу жизнь - страница 14

В течение многих поколений семья Сиддхарта Айенгара жила в Бангалоре, Индия. Он рос городским ребенком и считал, что насекомые – «это просто то, чего следует избегать! На кухне все время сражались с муравьями и тараканами. Комары были постоянным раздражителем во время сна», – вспоминал он. Позже, когда он изучал биологию и стал аспирантом в Сент-Поле, штат Миннесота, в нем пробудился интерес к жизни насекомых. «Мы разговаривали о том, что тараканы наверняка переживут людей на этой планете, даже если начнется ядерная война. Это заставило меня проникнуться уважением к ним, и я начал наблюдать за ними, вместо того чтобы сразу же попытаться их прихлопнуть».

Когда Сиддхарт Айенгар вернулся в Индию, друг научил его медленно передвигаться вне дома, отвлекаться от птиц и обращать внимание на то, что копошилось прямо у него перед ногами. «Мы всегда были последними в любой туристической группе». Во время полевых работ в тропическом лесу на северо-востоке Индии он и его друг порой садились отдохнуть. «Ослепительное множество разнообразных бабочек садилось на наши носки, рубашки и шляпы, пируя солью от высохшего на коже пота. Тогда я и научился абсолютному спокойствию в конце долгого дня работы в поле – сидеть тихо и позволять бабочкам медленно устраиваться поудобнее на мне». Все это происходило как в замедленной съемке. Как и Гриффитс, он обнаружил, что масштаб – это двоюродный брат времени. «Я все еще чувствую унижение, когда я думаю о том, кем я кажусь в глазах насекомого».

О похожем впечатлении рассказала мне и Адриана Гонсалес. Она родилась и выросла в Лиме, Перу, где изучала морскую биологию, а в 2012 году поступила на работу в Организацию по охране морской среды. Однажды утром на пляже в Лос-Фрайлесе – эквадорском морском национальном парке – она надела маску, ласты и направилась к темно-синей воде, решив провести весь день под водой. Она нырнула, и ее окружили разноцветные рыбки. Как она выразилась, пузырьки воздуха у нее над головой были «единственным, что напоминало об атмосфере Земли». Она всплыла на поверхность моря, и перед ней зависла бабочка-монарх. Обернувшись, она увидела вдалеке зеленую полосу прибрежного леса. Потом она нырнула на дно, где кое-что привлекло ее внимание.

«Я поплыла прямо к ней. Она была круглой, пурпурной и розовой, с сотнями маленьких любопытных ножек-трубочек. Я была очарована. Держа это странное существо на руке, я заметила сотни маленьких тупых шипов на ее трубчатых ногах. Она изучала меня, касаясь каждой части моих чувствительных пальцев. Это было так приятно. Она массировала меня. Я была загипнотизирована ее присутствием и забыла, что я не русалка. Мне пора было подниматься на воздух. К сожалению, пришлось попрощаться. Но она не отпустила меня – сотни ее ножек-трубочек упорно и настойчиво сосали мою кожу. В конце концов, я пристроила ее в хорошем месте на дне и сказала: “Прощай, прекрасная странная незнакомка!”

Через несколько недель после этой встречи мой старый наставник – морской биолог – сказал мне, что этот морской еж относился к ядовитому виду. Существо, с которым я столкнулась, было вооружено жалящим копьем. Но в тот день я совершенно не чувствовала угрозы».

Возможно, ей просто повезло, что она не сжала ежа? Если бы Гонсалес знала об опасности, она, вероятно, не стала бы трогать этого морского обитателя. До этого погружения она никогда не интересовалась ежами, даже находила их отталкивающими. Но из-за пережитого в тот момент она открыла для себя красоту этого животного. Более того – почувствовала с ним родство, которое, возможно, было ее собственным озарением и чем-то, выходящим за рамки обычного. Но это все имело меньшее значение, чем тот факт, что неожиданно открытый ею морской еж никак не хотел расставаться.

Рик Кул, глядя через прозрачную линзу, испытал похожий момент озарения в отношении самого невероятного существа. Кул – адъюнкт-профессор в школе окружающей среды и устойчивого развития (School of Environment and Sustainability) Королевского дорожного университета в Виктории, Британская Колумбия. Он сочетает в себе выдающиеся способности с веселым нравом и стремлением к противоречию. Кул вырос в Бостоне и отличался любовью ко всему живому. «Но, по правде говоря, я никогда не испытывал по-настоящему сильных чувств к существам, имеющим позвоночник: с самого детства я знал, что позвоночных переоценивают, – сказал он, когда я брал у него интервью в 2015 году. – Мое внимание всегда привлекали существа без костей, а у некоторых из моих самых ярких учителей не было ни волос, ни шерсти, ни перьев, ни чешуи».