Наш принцип - страница 7

Однажды к Сергею подошел командир второго взвода – старлей Генка Барыбин.

– Серег, пойдем. Нас командир к себе кличет.

– Зачем, не знаешь?

Генка неопределенно пожал плечами: «Чего гадать? Там узнаем».

– Сегодня ночью пришла шифротелеграмма из Мобильника, – начал командир. – Поедете вдвоем. Сказали: прибыть для получения подарков к 23 февраля. Короче, к делу, поймаете вертушку – и в Грозный.

– Ну, ты, Василии, скажешь, – возмутился Барыбин, – поймаете вертушку! Как будто это мотор поймать на Театральной площади.

– Не мне вас учить, вертолетчики от нас в километре стоят. Возьмете у доктора спирту, сколько нужно, и вперед. Я вас больше не задерживаю, – отрезал Сидельников.

Доктор из медотдела УВД, прикомандированный к ОМОНу, попался очень нервный. Но, надо отдать ему должное, спирта у него было немерено. Причем, где он его прятал, остается тайной и по сей день. Этот жидкий «адаптоген» военврач употреблял в одно лицо. Носил он очки в толстой роговой оправе и сизый нос на своей физиономии.

Однажды эскулап возвращался после очередного обильного возлияния, выбравшись из объятий Морфея, в свой номер-люкс. А надо вам заметить, что продукты отряда хранились здесь же, в землянке. И так как шел он походкой неуверенной, оступившись, влип таблом прямо в коробку со сливочным маслом. После чего помещение потряс первобытный вопль: «А-а-а, ослеп. Ничего не вижу. От водки ослеп. Помогите-е-е!» Сначала началась всеобщая суматоха, но, когда разобрались, в чем дело, – разуверять его не стали. Пожалели, посочувствовали и, оставив врача один на один со своей бедой, легли спать. Причем кто хихикал, кто давился смехом, а кто откровенно ржал. Доктор, мгновенно протрезвев, на ощупь добрался до печки и сел горевать. Вот тут-то к нему вернулось самообладание: от тепла масло растаяло. Он протер очки и, бурча что-то себе под нос о человеческой неблагодарности и о скорой мести, упал на свою шконку и потом долго обижался на ребят.

Дать парням спирт он отказался наотрез. Но ребята были не лыком шиты и выдали ему заранее придуманную версию дальнейших событий: «Ну, не знаем, Вадим. Командир сказал, если не дашь, это твои проблемы. Тогда сам лети в Грозный!» Доктор, сразу испугавшись, отвалил напитка по полной программе – целую пятилитровую канистру.

Проблемы начались сразу же. Один из вертолетчиков, хлопнув себя по ляжкам, выдал: «Да вы че, пацаны. Погода ж нелетная. Сами два дня в воздух не поднимались. Туман».

Второй пилот даже не удостоил омоновцев взглядом, он лишь вздыхал да отрешенно отмахивался прутиком от комаров. Но нет препятствий патриотам. Выслушав все «за» и «против» и отведав силушки богатырской, летчики решили: полетим, но задерживаться там не будем. «На все про все у вас, парни, два часа, дольше не ждем», – сказал второй пилот, нежно обнимая трофейную канистру со спиртом.

В Мобильном отряде их, оглядев с ног до головы, пожурил пожилой полковник: «Что за вид? Небриты, камуфляж грязный, обувь не чищена. А еще офицеры, на вас ведь личный состав смотрит!» И пошел по коридору, недовольно качая седой головой. Что могли ответить ему офицеры? Разве только, что питьевой воды не было совсем. От услуг протекающей рядом речушки Гойты отказались в первый же день. Набрав воды в кружку и увидев в ней все цвета радуги – вылили обратно. Такой палитрой только акварели писать. Собирали чистый снег и, растопив на печурке, получали воду. То и пили. Побриться, постираться – об этом и речи не было.

Подарками к 23 февраля оказались два аудиомагнитофона. Недовольный интендант, пряча красные глаза, показал, где расписаться, и захлопнул пыльный журнал: «Магнитофоны получите на складе», – буркнул он. Единственное, что радовало омоновцев, – то, что в два часа они уложились.

Назад летчики летели пьяными в драбадан и дуэтом орали за штурвалом: «Ой, мороз, мороз…»

– Ген, как ты думаешь, долетим? – Сергей обернулся к своему напарнику.

– Не мешай, Серег, я «Живый в помощи» читаю…

В следующую командировку на Северный Кавказ Сергей не попал, он готовился к поступлению в институт на заочное отделение. О произошедших там событиях он знал из рассказов своего друга Витьки Нежданова.