Наследие да Винчи - страница 5

Как только он вошел, к нему обратился мужчина лет тридцати — атлетического сложения, одетый в строгий костюм. Нельсон Бейли, вице-президент «КонПаКо», заведующий геологоразведкой после гарвардской магистратуры по управлению бизнесом, выглядел так, словно сошел со страницы «Джи-Кью».

— Мне доложили, что ты приедешь, — безжизненно произнес Бейли. Лицо его не было откровенно враждебным, однако ничего похожего на улыбку в нем не проступило.

— Я не ожидал оркестра, — с сарказмом ответил Вэнс. — Да и встречающих такого ранга. — И, не останавливаясь, прошел мимо. Бейли развернулся и догнал Вэнса у лифта. Эриксон нажал на вызов.

— Он торопится, — сказал Вэнс, улыбнувшись вице-президенту, на лице которого так явственно читалось раздражение. — Думаю, не в наших интересах заставлять основателя ждать.

Лицо Бейли стало еще мрачнее.

— Считаешь себя тут самым умным, да, мистер? Ну скоро ты свое получишь.

— Что не так на этот раз? — парировал Вэнс. — Я использовал не тот шрифт в месячных прогнозах?

— Черт побери, ты знаешь, что не так. Ты прислал мне тот же хренов отчет, что и в прошлом месяце.

— Правильно, — ответил Вэнс. Приехал лифт.

— Так не делается, — сказал Бейли, заходя в кабину.

— Почему? Данные такие же.

— В компании существуют свои порядки и правила, их не просто так сочиняют…

— Да, идиотское постановление, чтобы предоставить полную занятость подхалимствующим бюрократам.

— Черт побери, Эриксон! — взорвался Бейли. — Перестань глумиться над нашей системой. Старик не вечен, и твои выходки некому будет защищать, когда его не станет. Мы тебе спуску не дадим!

Лифт плавно остановился, открылись двери.

— Мы знаем, что вы со стариком затеваете с этим да Винчи, — тихо сказал Бейли — однако не настолько тихо, чтобы холодная ненависть в его голосе осталась незамеченной. — Мы знаем все, так что если вы не будете осторожны, попадете в такую переделку, из которой не сможете выбраться.

Вэнс вышел из лифта и повернулся к собеседнику. Тот улыбался, пока двери закрывались.

Что он знает? — задумался Вэнс. Даже он сам не понимал, какое значение мог иметь этот доклад о да Винчи.

К тому же это скорее предмет эзотерического интереса для историков или коллекционеров искусства, чем для кого-либо еще.

Мы знаем, что вы со стариком затеваете…

Какого черта, подумал Вэнс, направляясь к конференцзалу. Войдя, он постоял немного у дверей, собираясь с мыслями. Софиты телевизионщиков освещали трибуну; небольшой конференц-зал был полон репортеров и сотрудников «КонПаКо», включая, к удивлению Вэнса, полный состав «Фонда Кингзбери» — филантропической ветви компании, основанной Харрисоном для поддержки искусств.

Вэнс как был — в потертых джинсах, грязных походных сапогах и клетчатой рубахе — обеими руками пригладил непослушные темно-каштановые волосы. Под испачканной одеждой и потрескавшейся коричневой кожаной летной курткой, в которой он всегда ездил на мотоцикле, были заметны рельефные мышцы, окрепшие от суровой жизни на свежем воздухе. Вэнс сощурился против яркого света софитов, чтобы рассмотреть Кингзбери. Харрисон стоял на трибуне, стараясь успокоить толпу. Его седые волосы, как всегда, аккуратно зачесанные назад, очерчивая залысины, сияли почти как нимб. Аристократическое лицо с благородными морщинами выдавало человека, который познал трудности и достойно с ними справился.

Что за человек, восхищенно думал Вэнс. Кингзбери, сын уэльского шахтера, подростком иммигрировал в Соединенные Штаты. За пять лет после приезда в Нью-Йорк Кингзбери превратил почти обанкротившуюся оптовую фирму по торговле дизельным топливом в сеть, обслуживающую пять северо-восточных штатов. Вскоре он уже был миллионером. Поскольку Кингзбери не занимался рыночными спекуляциями, его компания пережила экономические потрясения без потерь, и за счет прибыли он открыл торговые концессии в Китае, перейдя затем к бурению скважин и геологическим изысканиям. Кингзбери занял место в истории наряду с такими великими нефтяными магнатами, как Жан Пол Гетти и Арманд Хаммер.[2] Харрисон владел самой большой независимой нефтяной компанией в мире, которая поддерживала свой авторитет и успех благодаря его неугасимой энергии и нестандартным подходам. Вэнс содрогнулся при мысли, что станет с компанией, когда Кингзбери умрет и за нее возьмутся андроидные клоны-управленцы — наверняка продадут какой-нибудь многонациональной корпорации.