Наследие - страница 44
В этом городе ярмарка была каждый день, а значит, и пирушки длились столько же. Сколько раз Джайре приходила в голову одна и та же мысль: чтобы стать таким грубым и безрассудным существом, достаточно просто напиться до потери равновесия, и ты уже погружаешься в мир забытья, где тебе, как пьяному в доску, прощается все и вся. Но у этого обстоятельства была еще и другая сторона: напившись, ты бы стал хорошей наживой для мошенников и воров. Одно дело, здесь и те, и другие не настолько ловки и хитроумны, как их «собратья по работе» в Аль-Пассале, и поэтому их можно легко поймать за руку во время их проделок. Для этого, конечно, нужна была хоть маленькая частичка трезвого ума, но тут это не практиковалось — в Ардонии все следовали одной и той же морали: драться — так драться, пить — так пить! И все остальное в том же духе. У одних народов больше, у других — меньше, но смысл тот же. Следовательно, каждый вечер во всех трактирах начинался одно и то же представление под названием «Выпьем за то, что мы умеем пить». И почему люди, в отличие от тех же эльфов, в любых празднествах не знают меры? Несмотря на огромное количество добротно выпивших, среди посетителей оказались и трезвые. Именно за ними и наблюдала Джайра. Сама она сидела в углу трактирной стойки, в тени, так что ее никто не мог заметить, пока сам бы не подошел сюда же. Трезвыми были несколько рыцарей, видимо, из октавского гарнизона — только те, кто составлял воинство столицы, мог так богато одеваться и носить такие доспехи, достойные самого Амниса, ну или сами Королевские Мечи. Большинство из них полезло разнимать начавшуюся драку, другие же начали свое веселье у стойки. Неожиданно один из них заговорил с Джайрой:
— Вы местный?
Удивленно взглянув на рыцаря, но не видя опасности для себя, наемница ответила:
— Нет, но знаю этот город от блох на крысах до градоначальнической казны.
Рыцарь улыбнулся, немного посмеявшись.
— А вы здесь проездом? — спросила она в свою очередь.
— Да, завтра уезжаем. Некоторые из гарнизона Октавы, некоторые из Королевских Мечей, купец Сальмоней выписал нас для охраны каравана.
— Видимо, ему вас мало — он собрал всех наемников округи. Если он так печется о своей защите, то либо он везет что-то чересчур дорогое, либо он сам что-то натворил. Не раскроете секрет, ведь вы его сопровождаете от самой Октавы?
— Не знаю, по-моему, он просто боится за свою жизнь.
— Точнее деньги.
— Ага, это точно! — снова рассмеялся рыцарь. — Деньги для него означают жизнь, не всегда, конечно, но сейчас это так… Меня Бенрадом зовут, друзья называют меня просто Бен. А вас как?
— У меня много имен. Даже сам не знаю, какое назовет меня точнее…
— А вы шутник! Вам бы посланцем быть и вести переговоры, а не мотаться по свету…
— Тогда можете называть меня Посланцем, если вам так нравится.
Рыцарь снова расхохотался.
— А откуда вы можете знать, кто я на самом деле? Может, я действительно Посланец?
Бен вдруг внимательно посмотрел на Джайру:
— Нет, вы не можете быть Посланцем. По вам видно, что вы воин, а воины не любят переговоры.
— И вы тоже? Не все войны настолько агрессивны, насколько не все посланцы любят занудные переговоры.
— А ты опять прав! Откуда ты родом?
— Сложно сказать. Я мотаюсь, как ты сказал, по свету много лет, даже не знаю, что назвать родиной.
— И все же?
— Для тебя это так важно?
— Мне просто любопытно узнать, откуда берутся такие бойцы, острые на язык.
Джайра смиренно вздохнула:
— Не ты первый это хочешь узнать. Но пусть это лучше останется моей тайной, если ты не хочешь, чтобы я тебя убил, как свидетеля.
Бен снова засмеялся, и тут его о чем-то спросил один из друзей рыцарей. В это время в трактир зашел кастелян. Осмотрев стойку, — очевидно, он проверял, что делают его рыцари — он увидел и Джайру и, слегка улыбнувшись, кивнул ей. В ответ она сделала то же самое, удивившись про себя, что человек на такой высокой должности мог запомнить ее, неказистую наемницу.
— Ты знаком с нашим управленцем? — изумился Бен, заметив их сдержанное приветствие.
— Ну, если подписание договора можно назвать знакомством, то да.