Наследие - страница 48

Еще больше напряжения нагонял постоянно ездящий вокруг Фленьелл, проверяющий, все ли на местах. Каждый раз, проезжая мимо, он засматривался на ножны меча Джайры. Если рыцари понимают, что она вор, то в любой момент его мимолетный интерес к мечу мог обратиться в корыстное желание заполучить его путем ареста наемника. Бенрад в этом случае навряд ли мог бы чем-то помочь. А если он надумает этот арест сделать именно сейчас, тати разграбят весь караван, и никто им не помешает.

Из шатра снова донесся кашель. Купца Джайра так и не видела — они сразу прибыли на площадь с шатром на повозке. Неужели они не беспокоятся о здоровье своего господина?

— Бен, господин купец болен? Что-то серьезное?

— Не знаю, и никто не знает. На все наши вопросы он отмахивается — говорит, это не стоит нашего внимания. Господин Сальмоней хороший человек, он никогда не дает кому-либо беспокоиться о нем, в то время как он заботится о всех. На то он и покровитель Октавы. Не могу представить, что бы было с городом, если бы не он…

Город скрылся из виду, окраинные поселения казались маленькими точками на горизонте. Если на караван нападут, помощи ждать неоткуда. Впереди был очередной подлесок, образующий над дорогой слабую тень. Он был редким и ничем не отличался от предыдущих молодых лесочков, но был удобен для засады. Предчувствие Джайру еще никогда не подводило.

— Прикажи рыцарям приготовиться, — вдруг с угрозой в голосе проговорила она Бенраду. Тот пришел в недоумение от этой неожиданной фразы.

— Что, прости?

— Прикажи приготовиться к бою.

— Зачем? Ты что-то увидел?

— Прикажи! Немедленно!

На последнее восклицание окружающие их рыцари, привыкшие к смеху Бена и абсолютно не обращавшие внимания на Джайру, обернулись на невежественную просьбу, даже приказ со стороны непривилегированного наемника неизвестного происхождения. Несмотря на это последнее обстоятельство, касающееся личности Джайры, Бенрад сам вынул меч из ножен и поднял его над головой — условный знак приготовиться к бою. Недоуменно переглядываясь, рыцари с сомнением последовали его примеру.

— Ты ставишь меня в неловкое положение, друг, — тихо сказал Бен Джайре. — К чему все это? Я не вижу никакой опасности впереди.

— Чаще всего — ты уж извини, конечно — у вас, рыцарей, опасностью называется что-то только тогда, когда оно вылезет из укрытия, размахивая вокруг себя оружием и громко вопя какой-нибудь воинственный клич. Не удивительно, что ты этого перед собой не видишь, но не беспокойся — мы в паре минутах от этого явления.

Она замолчала. Опасность почувствовала не только она, но и Ворон. Он проявлял к окружающей местности неожиданное любопытство, навострив уши, вытянув шею и резко поворачиваясь во все стороны, чтобы увидеть приближающегося врага. Так он вел себя всегда, когда предстояла битва. Когда они въехали под лиственные своды молчаливого леса, конь начал часто дышать и всхрапывать. Внутренность Джайры тоже стала волноваться. Напряжение росло. Кроме нее, в заросли кустарника по высоким границам дороги всматривалась еще пара сотен глаз, пытаясь найти хоть одну причину для всеобщей тревоги. Деревья уже снова расступились, открыв им пейзажный вид короткотравных лугов, как тишину леса резко оборвали крики разбойников, посыпавшихся на караван с крон деревьев как созревшие яблоки. Сразу началась неразбериха. Лошади наемников, громко заржав от испуга, удрали в луга, оставив своих всадников на боле брани. Пока Джайра не вступала ни с кем в бой, ее внимание было обращено на другое — впереди что-то закрыло просвет. Дорогу перегородили срубленным заранее старым дубом, чтобы самые хитроумные не смогли сбежать. Там же собралась небольшая группа разбойников — свита атамана. Туда и направила Ворона Джайра. Заметив приближающегося чужака, разбойники из свиты двинулись ей навстречу. Быстро разобравшись с ними, не убив никого, но хорошенько покалечив разными способами, она подскакала к атаману, подставив Шип ему под кадык. Незамедлительно атаман вскрикнул хриплым голосом:

— Стойте! Остановитесь!..

Не только разбойники, но и сопровождение купца застыли с занесенными для удара мечами в руках.