Наследница богов - страница 43

Израненную руку сводило судорогой боли. В какой-то миг ей показалось, вот-вот она потеряет сознание, но тут пальцы наткнулись на нечто кожаное и трепещуще-нежное, растущее прямо из неба, и она решила хотя бы в отместку доставить боль обидчику. Впилась ногтями поглубже, ощутив, как напрягаются мышцы кротума, а затем дернула налипшую на пальцы ткань, сдирая собственную кожу об острые зубы в зловонной слюне. Звероящер распахнул пасть и прохрипел, закатывая глаза к небу. Зверь сделал несколько прыжков прочь и свалился, дергая ногами. Сама того не подозревая, она повредила его чувствительное нёбо, прикрывавшее зев от попадания мелкого мусора во время трапезы. Кровь брызнула из пасти зверя, и он затих, устремив на неудавшуюся дичь постепенно затухающий, но все еще голодный и злой взор.

— Пойдем, — автоматически проговорила она, поймав рычащего пса за вожжи. В продолжение битвы тот упорно хватал кротума за слоноподобные задние ноги, но, похоже, того это уже мало волновало. — Пойдем, — повторила Светлана, наугад шагнув ватными от усталости и волнений ногами в расступившиеся травы, и тут же свалилась в глубокую яму, утыканную острыми кольями. «Наверное, отсюда кротум и выбрался, оголодав», — запоздало догадалась она, чувствуя, что сил осталось совсем немного.

Ей повезло. Поводок натянулся, и она повисла, едва-едва задевая плечом остро, как у зубочистки отточенный конец бревна. Пес наверху из последних сил упирался, чтобы не упасть вслед за хозяйкой. Но собака все же не имеет лошадиной силы, чтобы вытянуть человека из пропасти. А здесь падение равносильно было падению в пропасть — не столь глубоко, но столь же смертельно. Проткнув плечо, Светка рухнула бы ниже, угодив виском на «зубочистку», расположенную ниже. На самом дне дожидались маленькие, но такие же хищные колышки.

Тянулись минуты, девушка подтягивалась на поводьях, перебирая обеими руками. Ткань растягивалась, и казалось уже, что она не поднялась ни на сантиметр. Пес наверху подвывал и вздрагивал от усталости — вожжи дрожали. Он вот-вот упадет следом за ней. И тогда конец! Вот показалась одна из его передних лап: когти выпущены, как у кошки, чувствовалось, как зверь держится за жизнь. Если он не спасется, то и Светке не выбраться.

И тут ее осенило. Извернувшись по-змеиному, она ухитрилась слегка опереться коленом об острие кола, выпустила вожжи, перехватила столб рукой, оперлась второй ногой. Затем, ободранной кротумом правой рукой и обеими ногами оттолкнувшись от бревна, чуть подпрыгнула и уцелевшей в драке левой рукой схватилась за спутанный клубок травы, висящий прямо у входа в яму. Повиснув и чувствуя, что долго так не продержится, по-обезьяньи, ногами вцепилась, в земляную стену, пожалев, что не может воткнуть в нее каждый палец по отдельности — мешали кроссовки. Правой рукой вонзилась в земляной скат и подтянулась всем телом. Левая нога, державшаяся не слишком устойчиво, сорвалась, и Светка запаниковала, оглянувшись на хитроумно расставленные ждущие зубья ловушки. От страха свело мышцы на руках, и она едва не выпустила траву. Но тут же взяла себя в руки, медленно выдохнув, как делали йоги по телевизору, и вновь вонзилась тремя конечностями в земляную стену. На сей раз попытка удалась, и у нее получилось слегка подтянуться. Она нащупала и перехватила рукой растительность у края ямы, ту, что оказалась снаружи, невидимая изнутри. Ноги поставила выше, делая углубления в земляной стене, и снова подалась наверх.

Когда Светлана выползла наверх, поврежденная правая рука почти ничего не чувствовала, плечо слегка саднило, кровоточили рассеченные колени, и непереносимо ныло уставшее тело. «Хотя бы зарядку по утрам делала», — укорила она себя, даже не пытаясь перевернуться навзничь. Так и лежала, уткнувшись лицом в траву, когда шершавый язык осторожно лизнул ее в ухо. «Не ушел?» — она хотела произнесли это вслух, но слова не удалось выдавить из горла — не нашлось сил. Однако собака поняла, что ругать ее не станут, и начала в благодарность вылизывать шею, уши, повернутое кверху лицо. Ее радость успокаивала, вселяло надежду само присутствие рядом живого существа, которое осталось, не сбежало куда-нибудь от нее. Впрочем, куда здесь бежать? Поле! Раз есть яма — значит, зверье дикое ходит поблизости. Да и пес тоже устал.