Наследница для северного волка - страница 13

— Ли-и-ирис, — он не хотел идти с Дейс, которая уже взяла его за руку и пыталась увести.

— Я зайду к тебе чуть позже, Вираш, ладно? Но только если ты перестанешь плакать и будешь себя хорошо вести, — я подошла к нему погладила по голове, взъерошив волосы. — Обещай, что будешь хорошим мальчиком. Тогда я спою тебе песню, а Нана завтра испечет медовый пирог.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Вместо ответа, брат крепко вцепился в меня. По силе его объятий я тут же поняла, насколько он подрос. Хальв прав, ему стоит подобрать работу. Если сила не найдет выхода, жди беды.

— Ты обещала, — Вираш заглянул мне в глаза, а потом послушно ушел вслед за Дейс.

— Его слишком легко обмануть, миледи, — проговорил Ульрик, как только дверь закрылась.

— Это меня и пугает, — вздохнула я, снова усаживаясь за стол. — Что станет с Вирашем, если я выйду замуж? Примет ли брата мой муж? А его семья? Родные братья считали его обузой, а чужим он и подавно не нужен.

— Вам следует выбрать того, кто не зависит от мнения семьи.

Ульрик внимательно посмотрел на меня, а я глаза отвела. Опять он клонит в сторону Ангшеби. И опять прав. У Логвара нет семьи, под дудку которой бы он плясал. Он старший в роду и волен поступать как хочет.

— Мы продадим лошадей, Ульрик, — решительно проговорила я, чтобы сменить тему. — Ты прав, я слишком держусь за прошлое.

Мы с магистром принялись обсуждать поездку на ярмарку, как в комнате снова появилась Дейс.

— Простите, миледи, но вам доставили письмо. От лорда Хитвиля.

Лошади, ярмарка, долги, даже проклятый Логвар Ангшеби разом вылетели из моей головы. Я вскочила с места, хотя до этого была абсолютно спокойна.

— Что за письмо? Где оно?

Дейс послушно отдала.

Я мельком осмотрела конверт. Печать Ривана, взломав которую увидела его почерк. Я бы узнала его руку даже спросонья. Это писал Риван, клянусь богами.

— Миледи, с вами все в порядке? — спросил Ульрик.

Они с Дейс все это время наблюдали за мной и, вероятно, решили, что их леди выжила из ума. По моим щекам катились слезы, на губах играла улыбка. В этот миг я была почти счастлива.

Риван просил прощения за свои резкие слова, за то, что позволил им сорваться с языка. Он писал, что ценит меня и все что было за эти годы. Ему жаль, что своим неосторожным поведением он заставил меня страдать как заставлял уже долгое время. Риван пообещал, что сделает все, лишь бы на моих глазах больше никогда не было слез.

— Все прекрасно, Ульрик, просто прекрасно, — проговорила я, не отрываясь от письма.

После нашей ссоры прошло целых три дня. Я строго-настрого запретила себе даже малейшие шаги к примирению. Положилась на волю богов и последовала совету знахарки Хелины — смириться и ждать. Больше всего я боялась, что та наша встреча станет последней.

— Я отправляюсь к леди Мартене, — проговорила я, дочитав письмо до конца.

— Вы ведь не собирались, миледи, — настороженно произнес Ульрик.

— Она устраивает прием. Лорд Хитвиль будет там. И я тоже должна ехать.

— Ох, миледи, это ведь далеко, — всплеснула руками Дейс.

— Значит, нужно выехать пораньше. Подготовь мое синее платье. А ты, Ульрик, даже не вздумай отговаривать. Пойду уложу брата.

Я отправилась к Вирашу и всю дорогу думала, какую же спою песню. Хелина говорила о мужчине, который протянет мне руку. Разве может быть другой более явный знак? Риван не мог просто так все забыть. Наверняка, он горько пожалел о той ссоре и решился просить прощения. А еще он хотел, чтобы мы вместе появились на приеме у Мартены и больше не скрывались. Это ли не знак богов, что скоро все пойдет по-другому?

В сотый раз оглядев себя, я осталась довольна. Пусть к леди Мартене предстоит долгий, а потому вряд ли удастся выглядеть хорошо после такого изматывающего путешествия. Она решила отметить день рождения старшего сына и оповестила гостей заранее, чтобы те сумели приехать вовремя.

На Севере крепости слишком разбросаны друг от друга. Чтобы навестить друга или приехать на праздник, нужно рассчитывать на два-три дня. Дейс аккуратно упаковала платье, которое отец дарил мне на праздник Исхода зимы. Надевать его все эти четыре года не было поводов, а я с тех пор почти не изменилась и платье было впору.