Наследница некроманта - страница 19

— Кровь! — бью себя по лбу и задеваю кожу ключом. — Черт! — потираю ушибленное место. — Этот демон говорил о том, что ему нужно утопить в моей крови ключ. Может, и нам так же сделать, только не вспарывать меня как поросенка.

Самаэль протягивает кинжал. И как только успел его так быстро достать? Принимать оружие отказываюсь, вместо этого выставляю вперед руку.

— Не смогу сама себя порезать, — объясняю мужчине. — Давай уж сам. Позволь своей злости вырваться. Разрешаю отыграться на мне за все… Гребаный Санта-Клаус, чтоб его олени всем стадом…! Ты почему не предупредил?

Из ладони обильно идет кровь, Самаэль не дает сжать кулак. Он опускает ключ прямо на середину ладони, на собравшуюся темную лужицу и сам загибает мои пальцы.

— Будет фейерверк? — рука болит, с каждой секундой рана словно нагревается, кровь просачивается сквозь пальцы. — Мне больно, — мужчина не дает вырвать руку и разжать кулак. — Больно, — повторяю вновь. — Рука сейчас сгорит!

Воин ослабляет захват, и я переворачиваю ладонь — ключ падает на деревянные доски. Прежде чем поднять железку, Самаэль вновь берет меня за руку и наскоро перевязывает рану, бесцеремонно оторвав рукав моей рубашки. Нет желания препираться, поэтому оставляю его действия без внимания.

— Ничего вроде не изменилось, — ключ выглядит все таким же, как и до этого кровавого ритуала.

— Попробуй, — воин толкает к двери.

Делаю глубокий вдох, задерживаю дыхание и, вставив ключ в отверстие, поворачиваю его.

— Получилось! — ключ проворачивается несколько раз, что-то щелкает в двери, и снова наступает тишина. Смотрю через плечо на Самаэля. — Входим?

Он кивает, и я толкаю деревяшку. Без единого скрипа тяжелая дверь поддается, открывая вид на темное помещение. Снаружи дом выглядит заброшенным, весь увит плющом, того и гляди провалится под землю, но внутри все кажется таким живым. Обычно когда хозяева уезжают надолго, они накрывают мебель тканью, предохраняя ее от пыли, а здесь ничего этого нет. Словно владелец вышел за газетой и сейчас вернется обратно. Меня снова отстраняют в сторону, и мужчина входит в дом первым. Осматривается на пороге и зовет за собой. Пугающий снаружи и уютный внутри. Я без промедления оказываюсь в доме.

— Стой за мной.

Самаэль напряжен и готов вступить в очередную схватку, пока я разглядываю огромное помещение, которое является чем-то вроде прихожей. С двух сторон расположились арки, ведущие в другие части дома. Широкая лестница — прямо напротив двери — рисует картину того, как по этим ступеням могла спускаться прекрасная женщина в белоснежном платье. Ее ждала сотня гостей и один — самый главный, тот, кого она выбрала себе в мужья.

— Не смей, — мужчина перехватывает мою руку, которую я уже занесла над искусно вырезанными перилами. — Слушай меня, смертная, иначе…

Неясный шум доносится из-за спины воина, он оборачивается, закрывая меня от того, кто мог оказаться на нашем пути. Здесь все еще мало света и ничего нормально не рассмотреть. Новый звук слышится слева, за ним еще один — справа. Словно кто-то медленно идет, тяжело переставляя ноги. Сверху на лестнице тоже раздается посторонний шум, будто кто-то быстро перебирает ногами в деревянных ботинках. Оборачиваюсь и, вскрикнув, налетаю спиной на Самаэля.

Горло сковывает от страха. Ноги приросли к полу и не двигаются, и только руки ищут выход. Хватаюсь за плащ воина, который все еще стоит спиной ко мне, с силой тяну, привлекая внимание.

— Не сейчас, — мужчина хочет разжать мои пальцы, но я держусь крепко. — У нас тут проблемы… — он, по-видимому, все же смотрит через плечо, ибо я тут же ощущаю его вздымающуюся грудь. — Нужно уходить.

Сил на кивок не остается, мне бы удержаться и не обделаться прямо на месте. Монстр на лестнице стоит, и я чувствую на себе его изучающий взгляд. Свет из окна освещает адское создание: половина человеческого туловища, висящее над полом за счет непропорционально длинных рук, голова склонена вбок, но не оттого, что чудовище удивлено: из шеи торчит нечто серовато-белое, похожее на застарелую кость.

— Хооооозяяяяяиии…

Самаэль оплетает меня рукой за талию, отворачивается от лестницы и отходит в сторону. Тут я замечаю остальных: их не меньше десятка, они выползают и бредут из двух арок, протягивая вперед руки или то, что должно ими быть. Я радуюсь, что здесь темно, нет никакого желания видеть ужас во всех деталях. Все как в плохом фильме про зомби. Еще немного — и они потребуют мозги.