Наследница некроманта - страница 5

— Её нет здесь, — лидер снова оглядывает площадь, уделяя большее внимание женщинам. — Или ты думаешь, она могла превратиться в кого-то из них? — демон указывает в сторону людей, и в эту секунду сфера снова натягивается на цепочке.

— Он показывает на них, — женщина кивает в сторону парочки, разглядывающей старое здание.

В тот самый момент, когда лидер группы решает, что артефакт успел изжить себя, мужчина, стоящий рядом с девушкой, поворачивает голову. Он безошибочно угадывает, кто сверлит его взглядом. Едва заметное движение руки, шаг в сторону — и двое пропадают из поля зрения демонов.

— Быстро! За ними.

Хватает одного мгновения, чтобы понять: это не простой человек.

***

— Да стой ты! — я стараюсь вырвать руку из очередного захвата Марка, но это бессмысленно. — Объясни, что на тебя нашло? Мы же хотели прогуляться, чего ты вдруг передумал?

Он резко тормозит и, повернувшись, без лишних слов закидывает меня на плечо. Удивленный возглас остается в горле, когда друг с каждым шагом ускоряется — и вскоре прогулка превращается в пробежку. Меня трясет и мотает из стороны в сторону, на бедре точно останется синяк от ладони Марка.

Тормозит он так же неожиданно, как и начал бег. Носом прикладываюсь о его спину, и мне снова не дают выговориться. В одно мгновение оказываюсь стоящей на тротуаре. Вокруг темно, неясный свет исходит лишь от одинокого фонаря.

— Ты далеко забрался, — незнакомый голос, пугающе спокойный, доносится из-за спины. — Что за девчонка с тобой? Она не одна из вас.

— Не твое дело, — грохочет Сакс, и я отступаю, изумленная переменами в тембре голоса друга. Он вцепляется в мои плечи. — Вы можете уйти, обещаю отпустить вас в целости.

Дружный смех за спиной — и я дергаюсь в стальном захвате. Хочется повернуться, посмотреть, кто же там такой веселый. И что вообще происходит? Вопрос задать не выходит. Меня перебивают.

— Птичка научилась разговаривать? — под ногами незнакомцев шуршит каменная крошка, Марк затащил нас непонятно куда. — Вас осталось так мало. Неужели не хочется сохранить себе жизнь и присягнуть на верность своей сучке королеве? Отдай девчонку — и все закончится.

— Нет!

Крик друга оглушает. Мир вокруг теряет звуки. Толчок — и я более не чувствую опору под собой. Ногу обжигает болью, я открываю рот, но не слышу своего вопля. Руки Марка оплетают меня, притягивая к себе. Лицо касается чего-то холодного и твердого. Но я не хочу смотреть, не хочу понимать. Нога пульсирует, и я чувствую, как по коже вниз стекает теплая влага. Это не похоже на шутку.

***

— Закрой глаза, Саш, — шепчет мужчина девушке в самое ухо. — Прошу тебя, закрой глаза и доверься мне.

— Что случилось, Марк? — спрашивает она, но вопрос ее уносится вместе с порывами ветра, бьющими ей в спину. Вся ее спесь куда-то уходит, и она покорно выполняет просьбу друга, закрывая глаза, зажмуриваясь до ярких пятен под сомкнутыми веками.

Он был уверен, что удастся уйти, и оттого не решался обратиться на глазах девушки. Если бы все вышло и им удалось скрыться от преследователей, он просто выдал бы себя, поставив под удар всю свою миссию: защищать последнего потомка Альфреда Манна. Но теперь, кажется, лучше бы он раскрыл себя.

— Тише, Саш, — снова просит мужчина, ощущая, как Куприянова пытается отстраниться от него. — Закрой глаза и просто потерпи.

Он давно не бывал в этом городе. Две сотни лет посвятил поискам потомков Манна. Два века не видел своих братьев и сестер, не преклонял колено перед королевой. Александра Куприянова — та, кого он нашел последней. Он рассчитывал быть рядом до конца ее дней, а после продолжить приглядывать за ее детьми и за детьми ее детей — так до конца своей жизни. Никто не должен был узнать о ее существовании. Он сглупил.

Башни Кёльнского собора виднеются вдали, внося в душу смуту. Он жаждал ступить под его своды, пройтись по знакомым залам, и в то же время желал унести девушку подальше. Не показывать ее даже своей королеве. Не делать из той, кого знал долгие годы, пешку в кровопролитной игре. Башни приближались с каждым взмахом могучих крыльев. Открой Саша глаза — она бы попросила себе такие же.