Наследница некроманта - страница 54

Книга падает на пол во второй раз, и я следом за ней скатываюсь на ковер. Подтягиваю ноги к груди, закрываю голову руками. Этого не может быть. Я не сошла с ума. Я нормальная. Нормальная! Слезы собираются в глазах, но не проливаются, пока пара детских ладошек не опускается на мои плечи.

Убираю руки от головы. Анабелль и Пол стоят возле меня с неподдельным испугом на лице. Чего они испугались? Меня или за меня?

— Ты только не плачь, — жалобно просит девочка, приближаясь еще ближе, опускаясь на коленки и обвивая мои плечи руками.

— Все будет хорошо, — вторит ей братец и повторяет действия сестры. — Мы никому не дадим тебя в обиду.

Сердце сжимается. Пара слезинок все же скатывается по щекам. Утыкаюсь носом в светлую макушку Анабелль, потом целую Пола в лоб. Они, правда, переживают за меня. Те, у кого не должно быть никаких чувств, пытаются утешить меня — взрослую девушку, годящуюся им в матери.

Если все те слова в книге мне привиделись, просто разыгралось воображение, то происходящее сейчас — правда. Я ощущаю холод, исходящий от малышей. И мне хочется их согреть. Выпутываюсь из детских объятий и сама обнимаю ребят, даруя им собственное тепло. Пусть они прожили на этом свете так долго, благодаря безумию некроманта, они все равно дети. И они заслуживают немного тепла.

***

— Смертная!

Саша не ведает, какое количество времени просидела на полу, прижимая к себе парочку лабораторных существ. Самаэль стоит возле окна, перекрывая свет с улицы и сверкает глазами, глядя на девушку и двух монстров. Он уходил подумать. Он не ждал, что найдет девчонку в подобной компании, да еще и в такой ситуации.

— С возвращением, — выдает Куприянова первое, что приходит в голову.

Мужчина не реагирует на ее слова и подходит ближе, подавляя своей воинственной аурой не только девушку, но и созданий Манна. Они отступают назад от Саши, а Самаэль продолжает ступать вперед, не обращая внимание на широко распахнутые детские глаза. Для него они не люди. Не дети. Они творят нечто невообразимое с той, кого ему нужно защищать.

— Самаэль, оставь детей.

Куприянова оказывается перед мужчиной, загораживая от него малышей. Пол и Анабелль долго не задерживаются в комнате. Дверь за спиной Саши хлопает. Она осталась один на один с вечно недовольным воином-ангелом. Не самая приятная компания, учитывая все случившееся.

— Как провел время?

Девушка желает сгладить углы, слегка разрядить обстановку. Пусть мужчина не любит говорить по душам, но Куприянова уверена: он успокоится, если она начнет нести очередную, по его мнению, чушь.

— А я вот тут детям книжки читаю. Знаешь, иногда необходимо немного расслабиться. Хорошая книжка, кстати, очень рекомендую. Познавательная. Появится желание, я даже сама могу ее тебе почитать. Это бы нас сблизило, и вообще.

— Ты не должна сближаться с ними, — сухо произносит Самаэль, не ведясь на отвлеченную болтовню смертной. — Ты оказалась здесь не для того, чтобы подружиться с монстрами Манна. Ты обязана…

— Постой, — перебивает девушка, нахмурившись. — Скажи мне, для чего я здесь? Если не для дружбы с созданиями некроманта, то для чего? Твоя королева успела скинуть тебе сообщения на ангельский мобильный с инструкцией, как и что мне делать?

Ей не нравится тон воина. Она не считает, что совершила нечто противозаконное, за что он может разговаривать с ней подобным образом. Она не на допросе, а он не полицейский, заставший ее на месте преступления.

— Я делаю то, что делаю, и нечего отчитывать меня, как тупую секретаршу, неправильно сварившую кофе, — палец Куприяновой утыкается в крепкую грудь мужчины, скрытую металлическим доспехом. — И для особо одаренных, для тех, кто не торчит тут двадцать четыре часа в сутки, как я, поясняю: те, кого ты сейчас спугнул, — дети. Да, они были возвращены с того света, но они дети. Они живут, дышат, играют, познают мир и они боятся. Боятся тебя.

Лицо Самаэля не выдает ни грамма удивления. Лишь ярость клокочет внутри него, пока он выслушивает поток слов девчонки. Он ищет изменения в лице Саши, то, что убедит его во влиянии дома Манна на нее. Ничего. Ничего с ней не случилось. Она все та же глупая смертная.