Наследница некроманта - страница 8

Тормозит Марк незаметно для меня. Вновь впечатываюсь носом в его тело. Раньше оно не казалось таким каменно-непробиваемым. Огромные двери легко распахиваются — и на пороге появляется женщина. Прекрасная, если любоваться ею издалека, и такая же загадочная, если подойти ближе. Высокая и статная, она больше подходит для подиумов, но и в готическом антураже смотрится уместно.

— Маро, рада видеть тебя, — незнакомка касается руки моего друга, называя его не менее странным именем, чем Самаэль.

— Моя королева, — с чувством произносит Марк, поражая столь проникновенным приветствием. — Я счастлив нашей встрече.

— Ты пришел не один? — женщина переводит взгляд на меня — и все мое тело прошибает от пяток до макушки. Она смотрит внутрь меня, видит все мои мысли, всю мою сущность, весь мой страх перед неизвестностью, поднимающийся из самых недр души. — Добро пожаловать, Александра Куприянова.

— Ммм… Здрасте.

А что еще можно сказать незнакомке, которую мой друг с чего-то называет королевой? У них тут поголовное помешательство? Может, это спектакль? Мне преклонить колено перед женщиной или сделать реверанс? В детском саду нас учили подобному перед праздником, когда девочкам следовало нарядиться генералессами. Я тогда пришла в костюме ведьмы.

— Она ничего не знает? — все тем же шелестящим голосом задает очередной вопрос так называемая "королева", не спуская с меня глаз.

— Неприлично говорить о человеке, будто его нет рядом с вами, — вспоминаю одно из правил тети Розы. — Сообщаю, все очень плохо. Вызовите скорую, а то я правой ноги уже не чувствую.

В подтверждение своих слов заваливаюсь набок, и только каменная стена не дает мне свалиться на пол. Светлая штанина выглядит черной в этом тускло освещенном коридоре. Марк кидается ко мне и подхватывает на руки. Эдак я скоро совсем впаду в детство.

— Так что насчет скорой?

Никто не отвечает. Женщина проходит в зал необъятных размеров. В нем одном может поместиться несколько наших с тетей квартир, и еще место останется. На стенах развешены такие же факелы, как и в коридоре. Марк несет меня к небольшой возвышенности с совсем не выразительным троном, на котором наверняка восседает местная "королева".

— А что, в больницу меня отвести никто не хочет?

Женщина опускается передо мной — стоит другу отойти в сторону. Рука ее вытягивается в сторону — и Самаэль протягивает ей небольшой нож. Я дергаюсь.

— Не стоит. Знаете, ничего уже не болит. И вообще, пора в отель, домой позвонить, а то там все волнуются.

Не слушая моего блеяния, королева вспарывает пропитанную кровью штанину, открывая вид на пять глубоких порезов. Что за человек сумел сделать такое? Никак мистер Крюгер постарался.

— Опасности нет, — королева наматывает белоснежную ткань своего плаща на ладонь и касается ран. Кровь легко сходит вместе с легким, почти не ощутимым движением женщины. Если бы на моих глазах раны еще и зажили бы, я бы не стала удивляться. — Я не могу залечить твои раны, — произносит она. — Ангелы сильны, нас непросто ранить, и мы не истекаем кровью. Это только человеческие тела столь слабы и уязвимы.

— Эмм… ангелы? Кхм… интересно. Значит, у вас тут нет медицинского кабинета и аптечки тоже нет? Что-то вроде полного погружения, никаких отхождений от задуманной темы? Забавно. Тогда нам с Марком точно стоит закончить с этой игрой в кёльнские тайны и покинуть вас. Спасибо за приятно проведенное время, но мне дорога каждая из конечностей, так что я отказываюсь продолжать. Пойдем, Марк? — перевожу взгляд на друга и, оттолкнувшись руками, рывком встаю, при этом чуть сгибаю правую ногу в колене.

— Саш, ты не можешь уйти, — мягко осаживает Сакс, не двинувшись с места, продолжая стоять поодаль от женщины и меня. — Тебе необходимо выслушать, что тебе расскажет королева.

***

Куприянова сидит на полу. Камень холодный, девушка уверена: завтра у нее будет болеть все ниже живота. Но даже страх перед болезненными часами не может заставить ее подняться. Она не знает, то ли ей смеяться над словами женщины, то ли плакать, наблюдая, как лучший друг на глазах превращается в сумасшедшего субъекта, преданно глядящего своей королеве в рот.