Наследница силы принцессы Сотилии - страница 40
Этот псих подошел ко мне, взял за горло и вытащил нож из картины. И где же Аминта, когда она нужна!?
– Отпусти! – выдавила из себя я.
Тут из-за кровати выбежал Крисс. Схватил стул и шандарахнул мужика по голове. На несколько секунд этот тип отпустил меня и ударил его ножом в живот. И тут я очень испугалась и завопила что было силы. Вот сейчас мне стало страшно. Не за себя, а за Крисса. Он согнулся и прерывисто задышал, а мужик снова вернулся ко мне. Но Крисс не взирая на боль, я знаю точно, что не маленькую, нашел в себе силы и, схватив картину с металлической рамкой, снова нанес удар по голове, а потом упал на колени. Из его раны, которую он зажал руками, хлестала кровь, пропитывая одежду и пол. Я начала вырываться, чтобы помочь ему, но мужик впечатал меня в стену.
– Каролина… – просипел Крисс, пытаясь стать на ноги. – Держись, я сейчас.
Но встать он не смог, а просто без сил повалился на пол.
– Отпусти меня! – я начала молотить ногами это тело. – Отпусти, говорю! Крисс! Держись, прошу тебя!!
Но Крисс меня не слышал. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, слезы готовы были политься водопадом. Криссс… Только бы успеть… Вдруг входная дверь слетает с петель, сбивает мужика с ног и поднимает столб пыли. На пороге стоит Аминта.
– Прости за задержку. Как ты и просила, я вошла через дверь. – произнесла она и прошла вперед.
– Не обязательно было ее выбивать. Хотя сейчас это не важно, мочи этого мужика!
Я бросилась к Криссу и, склонившись над ним, прошептала:
– Крисс, ты слышишь меня?
– Да… – через силу сказал он.
Лицо его было бледным. Очень бледным. Я схватила одеяло, пытаясь зажать рану. Он вскрикнул от боли и тяжело задышал. А потом посмотрел в сторону Аминты, которая сейчас подошла к лежащему под выбитой дверью мужику. – Кто… это?
Его глаза от удивления расширились. Он ее видит? Но почему?
– Ты посмел обидеть носителя великой силы принцессы Сотилии? – грубо спросила Аминта, одной рукой подняла дверь и швырнула ее в окно. Вот она не может по-другому! Ей обязательно нужно нарушить целостность окна! – Умри!
Аминта взмахнула ножом. Хрясь… Был мужик, и нет мужика.
– Аминта! Помоги ему! – умоляюще произнесла я, указав на Крисса, который с выпученными глазами смотрел на небесного воина.
– Как? У меня нет силы исцеления. Я же девушка-воин.
– Да сделай хоть что-нибудь!
– Хотя погоди… У меня есть вот это. Может, поможет…
Она подошла ко мне, и протянула стеклянную, маленькую бутылочку с чем-то зеленым. Я открыла пробку.
– Крисс, открой рот.
Открыл. Я влила содержимое.
– Горькое… Фу, Господи… Что это за хрень? – он скривился.
– Это испражнение феникса. – спокойно сказала Аминта.
Услышав такое, Крисс поперхнулся.
– О Боже… – сдерживая рвотные позывы, произнес Крисс. – О таком сразу предупреждать надо.
Я заметила, что Аминта изменилась в лице. Но промолчала.
– Ну что? Полегчало? – поинтересовалась я волнительно.
Он принял положение сидя, прислушиваясь к внутренним ощущениям.
– А феникс творит чудеса. Кровь не идет и рана не болит. Хотя и не затянулась.
– Слава Богу… – я улыбнулась.
– Так кто это? – спросил он и кивнул на Аминту.
– Аминта. – позвала я ее. – Он тебя видит.
– Как? В смысле? – не поняла она. – Так мне не показалось? Ты меня видишь?
Я посмотрела на Крисса:
– Ты ее видишь?
– Я ее вижу.
– Он тебя видит.
– Не надо повторять, я не глухая. – выговорила Аминта. – Неожиданно.
– Это… нож? – Крисс посмотрел на ее оружие.
– Ага. Большой только.
– Да вижу, что не маленький. А… Ты убила его что ли? – он кивнул на мужика, ранее живого.
– Как думаешь, может ли человек жить с разрубленным пополам телом? – беззаботно спросила она.
Крисс все еще ошеломленно переводил взгляд с Аминты на меня и наоборот.
– Избавься от тела. – попросила я, продолжая зажимать рану Крисса одеялом, хотя кровь и остановилась, но мало ли..
Аминта подошла к трупу, провела рукой, и он исчез вместе со следами убийства.
– Стоп… А тех парней что, тоже ты убила? – спросил Крисс, положив свою руку поверх моей и прижав рану чуть сильнее.
– Я. Мне нужно было защитить Каролину.
– Крисс, она не человек. Аминта – небесный воин, ее никто не видит. Ее видят только люди с отклонениями, как я поняла. – пояснила я с улыбкой.