Наследницы - страница 15

— Вы совершенно правы, синьор. — Марелла улыбнулась застенчивой улыбкой. — Маркиз — мой дядя. Он был старшим братом и унаследовал титул и землю. Он очень богат. Мой отец всегда шутил, что он просто бедный крестьянин, выращивающий виноград, но, говоря откровенно, он был близок к правде. Конечно, он не крестьянин, но определенно человек небогатый, много работающий на своем винограднике. — Слегка пожав плечами, Марелла продолжала: — В какие-то годы урожай винограда был хорошим, в другие — плохим, но папа всегда говорил, что он сам зарабатывает себе на жизнь. Он вложил все свои деньги в виноградник, но за время войны он был сильно запущен и сильно пострадал. Папа поздно женился, и сейчас он старый человек с плохим здоровьем. А мама умерла молодой. Теперь вы понимаете, как это чудесно для меня — стать членом семьи Лоренцо, так как своей собственной у меня никогда не было. Мой отец и его брат вот уже двадцать лет не разговаривают друг с другом, поэтому я выросла совсем одна.

Джинни не могла найти подходящих слов, чтобы как-то прокомментировать слова девушки. Она посмотрела на Джошуа и поняла: он уже вычислил, что Лоренцо женился на своей кузине. Из всех девушек на свете, которых он мог выбрать себе в жены, он выбрал Мареллу Фиоралди.

В конце недели, когда Джинни с Лоренцо, несмотря на дождливую погоду, гуляли, она нарушила обещание, данное маркизе и Адриане, и рассказала ему правду. Джинни с ужасом ждала, что скажет ей в ответ Лоренцо.

— Я встречал Адриану, — наконец сказал он после долгого молчания. — Она приезжала на мою свадьбу. Свадьба была очень скромной, так как война только что закончилась и в Италии царил хаос. Конечно, такая семья, как Фиоралди, которая ближе к Богу и определенно к папе, чем любой из нас, организовала нам великолепную церемонию с моим собственным священником, приехавшим из Рима, и священником специально для Мареллы и даже с одним или двумя кардиналами. Поэтому Марелле не пришлось довольствоваться гражданской регистрацией, и перед очами Господа наш брак является таким, каким он должен быть.

Джинни остановилась и внимательно посмотрела на Лоренцо. В ответ он смущенно улыбнулся.

— Дождь усиливается, — сказал он. — Хочешь вернуться домой?

Джинни покачала головой, и они продолжали прогулку.

— Синьора Адриана прибыла одной из первых вместе со своим мужем Паоло Торлони. Она сделала Марелле чрезвычайно экстравагантный подарок: бриллиантовое ожерелье. Могу сказать, что Марелла была очень удивлена, да и я тоже. Марелла виделась с Адрианой только на семейных сборах: похоронах, крестинах, свадьбах и прочем. Случилось так, что синьора Адриана сама подошла ко мне. Положив руки мне на плечи, она посмотрела мне в лицо… я бы сказал, испытывающе. «Какой же ты красивый молодой человек, Лоренцо», — произнесла она тихим дрожащим голосом. Она явно волновалась, и я не мог понять почему. Затем она поцеловала меня в обе щеки, быстро прижала к себе и отпустила.

Лоренцо немного помолчал и продолжил:

— С тех пор я много думал о ней, и мне кажется, что я докопался до правды. Ведь я похож на нее, ты не находишь?

— Она была красивой девочкой, — сказала Джинни.

— А сейчас она прекрасная женщина. — Лоренцо взял Джинни за руку и привлек к себе. — Но она не такая красивая, как моя мать. — Он поцеловал Джинни и добавил: — Как только меня уволили, я приехал домой, чтобы пахать эту землю. Я никогда не сбегу снова, обещаю тебе. Да и зачем мне сбегать, когда все, что я люблю, находится здесь.

Лоренцо остался верен своему слову, и позже, когда одним прекрасным ранним летним утром родилась его дочь, вся деревня присутствовала на празднике в честь этого события. Небольшие сложности возникли с крещением, но они пошли на компромисс, договорившись с церковью, что когда дочь станет взрослой и сможет поехать в Италию, чтобы навестить своего дедушку, она примет католичество.

К сожалению, маленькой Лауре Лавинии Маунтджой Суинберн так и не удалось поехать в Италию, чтобы повидаться со своим итальянским дедушкой. Годом позже ее дед мирно скончался в собственной постели, и, конечно, ее родители отправились в Тоскану на его похороны.