Наследник - страница 3
- Ты неисправим! - с ходу напала Сюзанна, захлопывая дверцу машины. - Почему ты не женишься? Последний раз приезжаю в качестве "скорой помощи"!
В Сюзанне смешаны французская и голландская кровь. Ее родители принадлежали к артистической богеме Парижа, и были обеспеченными людьми с большой родословной. А в жизни, по одеянию, по стилю поведения, являлись эксцентриками. Папа всюду носил наклеенную оранжевую бороду и усы, а мама брилась наголо и имела в губе мужскую запонку. Семья, в том числе и Сюзанна, ходили в цветных тряпках южноамериканских индейцев. Повзрослев, Сюзанна уехала от родителей в холодную Россию навстречу приключениям. Заводила знакомства без обязательств, нашла успех у мужчин и женщин близких к искусству и литературе.
Август поцеловал ее и, обняв за плечи, повел в дом. Кобели преданно махали хвостами, Байкал был вне себя от счастья: прыгая, лизал губы Сюзанны, вертелся в ногах, выражая любовь и преданность.
- Возьми. - сказала Сюзанна, протягивая Станиславскому обрезок дорогой глянцевой бумаги, похожей на визитную карточку.
- Что это? - спросил он, также отбиваясь от собачьих ласк.
- Не знаю. Вынула из постового ящика на заборе. Не любовное письмецо?
В лунном свете он стал рассматривать послание. Красивым типографским шрифтом там было крупно оттеснено:
N 7
И все. С обратной стороны чисто.
- Хм... Ты вынула это сейчас?
- Только что. На твоих глазах. Чем-то расстроен?
Август помолчал и нечленораздельно выдавил:
- Н - нет - нет...
Сюзанна сразу принялась хлопотать в кухне. Ужин состоял из мясных консервов, сыра, кетчупа, сервелата и оливков.
- Август, - с набитым ртом прочавкала Сюзанна, - ты на меня плохо влияешь. Всякий раз у тебя я кушаю на ночь.
- И что?
Она вздохнула.
- Толстею. Мужчины не будут любить.
- Ах, да. Ты права.
Сюзанна скосила на него глаза и погрозила пальчиком. За едой он случайно сосчитал и оказалось: на столе стоят четыре тарелочки, чайник и пиалы. В сумме - семь. Неожиданное открытие породило некий импульс, и далее он начал считать все, что попадалось взору. Люстра висит - семь рожков. На блузе Сюзанны - семь пуговиц. Штора крепится прищепками - раз, два, три - нет, тут девять. Зато на второй шторе - семь. Набор из семи предметов - ножей, открывашек, мешалок - висит над газовой плитой. Он продолжал считать, пережевывая подогретое мясо.
- Что мы молчим да молчим? - смачно жуя, спросила Сюзанна.
- Я по тебе соскучился. - соврал Станиславский, и вдруг обнаружил, что естественных отверстий в ее голове - семь. Два уха, два глаза, две ноздри и рот.
Развеселился, разулыбался.
- И все таки, Август, почему ты не женишься? Тридцать - возраст почтенный.
Сюзанна налила чаю и подвинула пиалу ему. Он отхлебнул горячего, душистого напитка без сахара.
- Я ведь делал тебе предложение.
- Ха - ха - ха! - разразилась смехом Сюзанна и выронила мельхиоровый чайник, слегка облив скатерть кипятком. - Таких предложений ты раздаешь по пять в сутки знакомым юбкам!
- Но тебе чаще других. - он тоже улыбался.
Она сняла красные, кровяные, под цвет блузона дорогие серьги и положила на стол.
- Представляю себя твоей женой! Что сказал бы Гоги?
- Гоги бы сказал - мы привлекательная пара.
- Привлекательная для кого? - скокетничала Сюзанна, закидывая ногу на ногу, демонстрируя потрясающие икры и колени.
- Я обожаю тебя, Сюзи. - поднимаясь сказал Август и, через стол - прильнул к ней, целуя. - Зачем мне жениться? Ты тоже замуж не торопишься в двадцать пять. А уж если говорить о мужчинах... Какой я у тебя по счету? Но мы ведь устраиваем друг друга.
Болтая так, они поужинали. В доме было душно. Август распахнул двери и окна, из сада потянуло прохладой и запахом мяты, спелыми яблоками. Пока Сюзанна мыла посуду, Станиславский распластался на диване. Наверное устал за эти дни, к тому же было поздно, и пот лился ручьями по телу. На несколько мгновений он забылся и вздремнул. Разбудил его телефон.
- Алло? - разбуженный, спросил он, и глаза полезли на лоб. - Сю-за-нна? Ты где? В Петербурге?! Дурацкие шутки! Где ты находишься?