Наследники империи - страница 8

“Я думаю так и есть.” Колин хихикнул. “Но тогда мой вице-губернатор, вероятно, чувствует то же самое.”

“Конечно!” Гор засмеялся. “Фактически, Лоуренс был подарком от Бога,” добавил он более серьезно. “Он взял на себя огромное количество ежедневных обязанностей, и он вместе с Исис составляют мощную и эффективную команду.”

“Тогда я рад, что он у Вас есть.” Колин знал Лоуренса Джефферсона менее хорошо, чем ему хотелось бы, но то что он знал, производило на него впечатление. В соответствии с Великой Хартией, имперские планетарные губернаторы были назначаемы Императором, но вице-губернаторов назначали их непосредственные руководители с рекомендации и согласия его Планетарного Совета. После очень многих столетий как житель североамериканского континента, Гор хотел превратить эту функцию рекомендаций и соглашений в выборы, требуя назначений от его Консультантов, и в результате выбор пал на Джефферсона. Будучи американским сенатором, когда Колин совершил набег на анклав Ану, он сделал большую работу по обороне Земли, затем ушел в отставку на середине его третьего сенаторского срока, чтобы принять его новую должность, где он скоро произвел большое впечатление как очаровательный, остроумный и способный человек.

Теперь Колин повернулся к Нинхурзаг. “В Управлении военно-морской разведки (УВмР) есть новости, Хурзаг?”

“Скорее нет.” Как Гор и Джилтани, эта простая, коренастая, привлекательная женщина прилетела на Землю на борту Дахака. Как и Гор (но не как Джилтани, которая в то время была ребенком), она присоединилась к мятежу капитана Флота Ану, только чтобы к своему ужасу обнаружить, что это лишь первый шаг главного инженера Дахака в его планах развала Империи. Но в то время как Гор оставил Ану и начал против него длившуюся тысячелетия партизанскую войну, Нинхурзаг оказалась в заточении в стазисе в антарктическом анклаве Ану. Когда ее в конце концов разбудили, ей удалось связаться с партизанами и передать им информацию, которая и сделала последнюю, отчаянную атаку на анклав возможной. Сейчас, как адмирал Флота, она возглавляла военно-морскую разведку и с удовольствием описывала себя как исполнителя команды Колина “Фас” или “Шпиона Главнокомандующего.” Колину нравилось повторять Нинхурзаг, что придуманная им собственнолично для нее аббревиатура была донельзя удачной.

“У нас все еще есть проблемы,” продолжила она, “потому что Гор прав. Когда вы переворачиваете мир с ног на голову, вы получаете много недовольных. С другой стороны, Ачуультани стали причиной гибели полмиллиарда человек, и все в знают, кто всех спас. Почти все готовы оправдать тебя и Танни в том, что делаете вы или мы от вашего имени. Гус и я следим за недовольными, но большинство из них недолюбливает остальных еще со времен до Осады, что создает трудности в процессе сотрудничества. Даже если они откажутся от этого, у них не получится разрушить в остальных ту преданность, которую испытывает к вам человечество.

Колин уже не краснел, когда ему говорили подобные вещи, он только задумчиво кивнул. Густав ван Гельдер был у Гора министром безопасности, и в то время, как Нинхурзаг разбиралась в возможностях имперских технологий намного лучше него, Гус научил ее многому в работе с людьми.

— Честно говоря, — продолжила Нинхурзаг, — я была бы более счастлива, если бы нашла серьезный повод для беспокойства.

— Почему же? — спросил Колин.

— Думаю, я похожа на Гора в опасениях чьего-то укуса. Мы двигаемся вперед столь быстро, что я даже не успеваю вычислить всех игроков, тем более тех, кто может строить козни, и они могут уйти как сквозь решето даже через самые строгие меры безопасности. Для примера, мы с Дахаком и всей командой моих самых толковых парней и девчонок зря потратили часы на то, чтобы разобраться в идентификации Ану всех его земных союзников.

“Ты хочешь сказать, что мы еще не со всеми разобрались?!” резко выпрямился Колин, а сидящая сбоку от него Джилтани напряглась. Нинхурзаг удивилась их реакции.

— Ты не сказал ему, Дахак? — спросила она.

“Я сожалею, — в мягком голосе чувствовалось непривычная неловкость, “что не сделал этого. Или, скорее, что сделал это столь не однозначно.”