Наследники Стоунхенджа - страница 5

Млечный пар клубился у его ног. В волшебном полумраке камни оживали. Обман зрения? Игра света? Он знал, что это не так. Молодая луна, едва различимая для несведущих, для постигшего астрономию древних сияла космическим маяком. В просторах небес складывались звездные карты, возникали небесные круги орбит, и он каждой частицей тела ощущал переход солнца от Бельтана к солнцестоянию.

Семь дней до солнцестояния. Всеобщее внимание сосредоточится на солнечном восходе этого дня. А надо бы — на следующих за ним ночах.

Через пять полных суток после полуночи солнце-стояния в плодородных вечерних сумерках этого мистического вечера наступит первое после солнцестояния полнолуние. Тогда он должен будет вернуться к Святым и завершить начатое.

Небо потемнело. Мастер отыскал Полярную звезду, ярчайшее светило Малой Медведицы — Ursa Minor. Ближайший к небесному полюсу проблеск божества. Он отвел глаза от черного бархата небес, взгляд его упал на доисторическую каменную Плаху, и Мастер содрогнулся, внемля воле Святых.

Боги не простят неудачника.

Штаб-квартира уилтширской полиции.

Девайзес

Детектив-следователь Меган Беккер хотела бы забыть этот день. А он еще далеко не кончился. Тонкая, как прутик, женщина тридцати одного года от роду оставила дома больную дочь. Мужа, чтобы присмотреть за ней, не было, она сама его и выгнала, и вот старший инспектор повесила на нее это клятое самоубийство. Теперь ей придется задержаться на службе, чтобы повидать скорбящего сына. Всего этого, в сочетании с неоплаченными счетами, копившимися у нее в сумочке, хватило бы, чтобы снова начать курить. Но она не начала.

Родители сказали, что возьмут на себя Сэмми, «никаких проблем», как всегда — если не считать родительских нотаций и уничижительных взглядов, когда она забирает дочь несколькими часами позже, чем обещала.

Но она не желала сдаваться. Она всегда хотела служить в полиции. И сейчас хочет — несмотря на неудачный брак.

Чашка кофе и несколько подушечек жевательной резинки разогнали мысли о никотине. Зазвонил мобильник. Она взглянула на экран. Вызывал ПУ — «подлый ублюдок». Она не сумела заставить себя ввести настоящее имя бывшего мужа. «Подлый ублюдок» подходило ему куда больше. Он служил в другом подразделении, но их пути все же пересекались. Слишком часто. На службе и во время мучительных свиданий с дочерью.

ПУ не желал согласовывать время посещений. Еще бы! Это нарушило бы свободный стиль его жизни! Он считал себя вправе появляться каждый раз, как ему вздумается повидать Сэмми. А это было попросту нечестно и по отношению к дочери, да и к ней самой.

Ей ужасно хотелось запустить мобильником в стену. Она подхватила телефон со стола за миг до того, как он переключился на голосовую почту, и рявкнула:

— Да?

ПУ тоже не тратил времени на любезности:

— Почему ты мне не сказала, что Сэмми больна?

— Она просто затемпературила. Ничего особенного.

— Ты теперь врач?

— Ты теперь отец?

Он утомленно вздохнул.

— Мег, я беспокоюсь за дочь. Если бы я не позвонил, ты бы все равно на меня наорала.

Она сосчитала до десяти и процедила его имя:

— Адам, с Сэмми все в порядке. Дети все время цепляют инфекции в детском саду. У нее повышена температура, ее немножко тошнило прошлой ночью, только и всего.

— Но это не корь, ничего такого?

— Нет. — Меган вдруг засомневалась. — Не думаю. Мама с ней, можешь не волноваться.

— С ней должна быть ты. Больной девочке нужна рядом мама, а не бабушка.

— Пошел ты к черту, Адам.

Она прервала связь и ощутила, как колотится сердце. Всегда он так. Заводит ее, доводит до срыва. Звякнул настольный телефон, и она чуть не подпрыгнула. Звонили из приемной. Гидеон Чейз ждал внизу. Она сказала, что спускается, и, уходя, отхлебнула остывший кофе. Разговор с родственниками покойного всегда дается трудно.

В приемной никого не было, кроме высокого темноволосого мужчины с растерянным бледным лицом. Она глубоко вздохнула, подошла и представилась:

— Я — детектив-инспектор Беккер. Меган Беккер.

Она протянула ему руку, заметив, что старый пластырь на указательном пальце вот-вот отклеится.

— Гидеон Чейз. — Он ответил на рукопожатие, постаравшись не задеть голубую полоску пластыря. — Извините, что опоздал. Пробки.