Наследство колдунов - страница 9

Захаров застенчиво взглянул исподлобья, протянул Люське руку, и буркнул: – Антон.

– Люсьена, но все зовут меня Люськой – обворожительно улыбнулась ему девушка, и он внезапно почувствовал, что эта девушка и есть та самая его вторая половинка, про которую говорят, что ее обязательно нужно найти.

Почувствовав запах перекаленной сковородки, Захаров, извинившись, бодро рванул на кухню, оставив молодых людей раздеваться и разуваться. Когда они вошли на кухню, десяток яиц уже шкворчал на сковородке, а целая куча бутербродов была увенчана полосками сыра. Подоспел и чайник, так что завтрако-обед получился на славу.

Наконец Сержик оторвался от кружки с чаем, и, отдуваясь, торжественно объявил:

– Дело в шляпе! У Люськи есть машина!

Захаров сразу представил себе ярко-красный «Матиз», подходящий для такой роскошной девицы, и поморщился. Сержик между тем продолжал:

– Полнолуние – послезавтра. Лопаты есть, ключи от бабкиного дома есть. У Люськи есть немного денег. Рассчитаемся с ней позже. Ты не против? – спросил он у Захарова.

– Да нет, не против. Только – за! Люся для нас просто находка.

– Это ты ее просто плохо знаешь, – засмеялся Сержик.

– Что у тебя с работой? – спросил Захаров. – Уволился?

– Нет, к моему удивлению шеф дал две недели в счет отпуска. Видно, не хочет со мной расставаться.

– Ну конечно, ты программист, а меня, охранника, вышвырнул не глядя. Вообще-то я не в претензии. Обрыдло каждый день цепного пса изображать.

– Ну и ладно, – сказал Сержик, – Люська у нас пока вообще вольная орлица в поисках работы, так что готовимся к выезду. Люська, на тебе припасы.

– Какие припасы? – спросила Люська. – Список давай.

– Да какой список? Купи чего-нибудь пожрать на троих дня на два, да и все.

– Ладно. Когда выезжаем?

– Давайте завтра с утра, часов в десять. Чтобы заранее все обсмотреть и подготовиться.

На том и порешили.

На следующий день Захаров встал пораньше, размялся, и стал собираться в дорогу. Достал смену белья, чистые носки, свитер и штык-нож от винтовки Манлихера, подаренный ему одним приятелем – «черным копателем». Вернее, это был окопный вариант штыка в металлических ножнах – кинжал. Выглядел он очень внушительно, что добавляло его владельцу уверенности в себе.

Далее последовал хороший аккумуляторный фонарь, заряженный «под завязку», складной швейцарский нож со множеством функций, солдатская фляжка, заполненная чистым спиртом, и пара банок тушенки. Завершил дорожный набор хороший электрошокер, такой же, как выдавался ему на постылой работе. Немного подумав, Захаров достал с антресолей почти новые юфтевые сапоги офицерского образца. Сапоги чуть ссохлись, но под действием свиного жира и обувного крема приняли первоначальный вид. Следуя логике, Захаров пошарил на бельевых полках и нашел прекрасный кусок байки, который чудесным образом превратился в две портянки. Ничего, что они были розового цвета, зато в них можно было смело пускаться в дальний путь.

Наконец сотовый запел «Комбат, батяня, батяня, комбат», и Сержик предложил ему спускаться. Мол, карета подана. Захаров не спеша оделся, поправил криво висевшее зеркало в прихожей, и внимательно посмотрел на себя. В зеркале хмурился рослый, коротко стриженный, лопоухий молодой человек с трехдневной щетиной на широком лице. Его голубые глаза внимательно вглядывались в Захарова, словно запоминая его таким, как сейчас.

Вздохнув на прощанье, Захаров надел шапку, куртку, подхватил дорожную сумку, и, громко топая сапогами, отправился за приключениями.

На улице был месяц март, вроде бы и весенний, но до настоящей весны в Москве было еще далеко, судя по всему. Снег на обочинах лежал плотными грязными кучами, и не собирался таять. Солнце скрылось за плотными облаками свинцового цвета, легкий ветерок мел по дороге поземку.

Никакого красного «Матиза» поблизости не было, а вместо него у подъезда стояла темно-синяя трехдверная «Нива» с работающим мотором. Захаров было замешкался, но тут отворилась водительская дверь, и Люська, сидевшая за рулем, крикнула ему:

– Давай, Антон, шевелись! А то у меня бензина мало.

Захаров оббежал «Ниву», и открыл дверцу, из которой выпал задремавший Сержик. Подхватив его, и сунув на заднее сиденье, Захаров втиснул туда же свою сумку, и, устроившись на переднем сиденье, захлопнул лязгнувшую дверцу.