Насмешка судьбы - страница 23

— Полагаю, именно на это ты и рассчитывал. Думал, что навсегда разбил мое сердце... Ты ошибался! Я и глазом не успела моргнуть, как встретила человека, искренне желавшего меня и...

— Только давай обойдемся без натуралистического описания твоего грехопадения, — нетерпеливо перебил он.

Энжи покраснела и опустила голову, стыдясь своей несдержанности. И зачем она в очередной раз солгала?! Да, измена мужа нанесла ее самолюбию ощутимый удар и в корне изменила отношение ко всем мужчинам. Она попросту перестала им верить. У нее были друзья-приятели, но вопрос о физической близости ни разу не затрагивался. Энжи никогда больше не встречала мужчину, такого же желанного, каким когда-то был Лоренцо. Честно говоря, она особенно и не стремилась к этому.

— Твои родные уверены, что все эти годы ты продолжала учиться в Ирландии и за границей.

— Ты поддерживаешь с ними отношения? — изумилась она.

— Естественно, ведь, поскольку я твой муж, они считаются моими родственниками, да я и в действительности являюсь членом вашей семьи.

Господи! Он по-прежнему считает себя ее законным супругом! От воспоминания о заключенном ими ранее соглашении у нее похолодело внутри: три недели ей предстоит провести с Лоренцо. В голове все перемешалось, мысли путались. Она не может лечь с ним в одну постель! Он сам раньше этого не хотел, всегда держался на почтительном расстоянии и относился к ней, как к младшей сестре. Даже тогда, когда они полгода жили под одной крышей и для окружающих именовались мужем и женой.

В то время ее мучили сомнения, можно ли считать их брак полноценным. Спали они в разных комнатах, близости не было и, судя по настрою Лоренцо, не предвиделось. У Энжи не укладывалось в голове, почему он не спешит совершить то, что, по словам тетушки Лючии, любой мужчина старается сделать при любой подвернувшейся возможности. Ей стало казаться, что она непривлекательна, и, стыдясь признаться своим родным, хранила эту тайну в себе.

Но ей и в голову не приходило, что ее муж мог удовлетворять свои плотские потребности где-то на стороне. Энжи твердо и безоговорочно верила мужу и никогда не узнала бы о его шашнях на стороне, не реши она преподнести ему сюрприз, неожиданно появившись перед входом в банк в Мессине. Когда она увидела Лоренцо с очаровательной блондинкой, их страстный, нетерпеливый поцелуй, не оставлявший никаких сомнений о последующих действиях, то все поняла. Боже, как же больно ей было в ту минуту...

День постепенно уступал место вечеру. Они ехали мимо сонных деревень, оливковых рощ и виноградников, прижимавшихся к плетеным изгородям. Дорога поднималась в горы. Пейзаж постепенно менялся. Живописные рощи уступили место бескрайним пастбищам, по которым понуро брели похожие на маленькие облака овцы. Вскоре шоссе сменилось грунтовой дорогой: они подъезжали к Мольфетте.

Энжи сидела в машине, завороженно глядя на знакомые до боли места. Яблоневые сады, орешник и вековые дубы по-прежнему плотным кольцом окружали деревню, расположенную в живописной долине. Аккуратные домики, увитые виноградом, выстроились в ряд, образуя улицу. Лоренцо остановил джип у дома Карло Аньези и повернулся к своей спутнице.

— Ну вот, мы приехали. Что же ты ждешь?

Энжи неохотно вышла из машины. С крыльца навстречу ей заторопилась маленькая сухонькая женщина — тетушка Бьянка. Мгновенно забыв обо всем на свете, Энжи бросилась ей в объятия, захлебываясь в противоречивых эмоциях, переполнявших ее душу. Обливаясь слезами, она неожиданно заговорила на том языке, который, по ее твердому убеждению, был ей чужим и давно забытым.

— Входите. Нечего торчать посреди улицы, — послышался голос Лючии, появившейся из-за спины сестры. — Все соседи и так уже глазеют на вас.

Затем перед ней возник и дедушка. Он скупо поцеловал внучку в лоб, и, нахмурив густые седые брови, критически оглядел ее с ног до головы.

— Если бы не твой Лоренцо, я не пустил бы тебя на порог своего дома, — изрек он, намекая, что знает об истинной причине ее столь долгого молчания. — Но сейчас ты здесь, в своем доме, рядом с мужем.

Энжи позабыла обо всех стычках и размолвках между ней и дедом и пристыженно покраснела, смущенная теплым приемом. Она никак не ожидала, что после пятилетнего молчания они так сердечно встретят ее. Такого радушия она не заслуживала.