Настоящая Опасность - страница 6

  Машина медленно двинулась вперед, колеса взбивали слякотные кучи листьев в канаве дороги. — Прекрасное обслуживание, — сказал Д. Г. с легким вздохом.

  — Мальчики прекрасно читают, — сказала Бет, и Д. Г. кивнул. Она продолжала: «Должно быть, им ужасно тяжело, особенно сейчас, когда они садятся на борт».

  «Я думаю, что только старший еще находится на борту. И посадка может быть хорошей вещью. Они заняты, много отвлекающих факторов, все их друзья вокруг них. Быть дома может быть намного сложнее. Слишком много призраков; слишком много напоминаний».

  — Я полагаю, ты прав. Тем не менее, Чарльзу будет сложнее, когда они оба будут в отъезде. Бродить по этому дому в полном одиночестве.

  ДГ тихонько хмыкнул. Через мгновение он сказал: «Наша компания сделала из этого хорошее шоу, я думаю».

  'Да. Должно быть, в Темз-Хаус несколько часов не хватало персонала.

  «Я не видел, чтобы кто-то уходил со службы, так что будем надеяться, что обошлось без кризисов». ДГ улыбнулся, затем посерьезнел. — Я не видел Лиз Карлайл.

  'Я сделал; она была в церкви, с матерью. Однако в дом она не пошла. Должно быть, она должна была вернуться прямо сейчас.

  ДГ кивнул и задумался. Бет почувствовала, о чем он думает — не секрет, что Лиз и Чарльз были близки, хотя они оба, без сомнения, верили, что никто другой этого не заметил. Но как можно было не заметить их очевидное взаимное влечение? То, как светилось лицо Чарльза, когда Лиз присоединялась к собранию, которое он возглавлял. Восторженное выражение лица Лиз, когда Чарльз говорил. Вы были бы слепы, если бы пропустили это.

  Чувства пары друг к другу не были бы проблемой, если бы Лиз работала на кого-то другого. Но теперь она снова докладывала Чарльзу, так как он взял на себя управление контрразведкой, и здесь дело осложнилось.

  Это не было неизвестной или даже необычной ситуацией. В службе понимали, что секретность работы затрудняет налаживание отношений с кем-либо «снаружи», а потому служебные романы неизбежны. Сама Джоанна Уэтерби работала на Чарльза, вспомнила Бет, хотя, как только Джоанна и Чарльз начали встречаться, ее отправили — на самом деле, работать на Д. Г., когда он еще был директором.

  Ожидалось, однако, что участники служебных романов сразу заявят о себе, и поймут, что кого-то из пары придется подвинуть. Силу любви можно принять, но нельзя принять ее неизбежное влияние на рабочие отношения.

  Насколько было известно Бет, Лиз и Чарльзу нечего было декларировать. Если бы кто-нибудь сказал ей, что в обеденное время они вдвоем тихо ушли в отель «Сити-Инн» на Джон-Айлип-стрит или встретились на выходных в гостинице типа «постель и завтрак» в Уэст-Кантри, она бы им не поверила. Чарльз был слишком честным, слишком преданным своей жене, чтобы сделать что-то подобное. А Бет просто не могла видеть Лиз в роли любовницы, беспокойно ожидающей у телефона звонка от своего женатого любовника. Бет была уверена, что у этих двоих не было никакого незаконного романа. И в этом была проблема: под поверхностью все бурлило.

  ДГ снова вздохнул, на этот раз громче, что обычно служило признаком того, что его мысли вот-вот найдут выражение в голосе. Они уже были в Путни, собирались пересечь реку. DG сказал: «Я думаю, у нас возникла небольшая проблема».

  Бет кивнула; ему не нужно было говорить, в чем проблема. Она терпеливо ждала, и наконец он добавил: «Это может быть очень трудно для них обоих». Он вскинул руку, показывая свою амбивалентность. — Я имею в виду, теперь их ничто не остановит, не так ли?

  — Наверное, нет, — сказала Бесс.

  «Хотя мой отец говорил, что «запретный плод выглядит менее привлекательным, когда он снят с дерева».

  Бет фыркнула. — При всем уважении к вашему отцу, я не думаю, что взаимное влечение уменьшится. Это другие вещи, которые будут мешать».

  ДГ серьезно потрогал свой галстук. 'Как, например?'

  — Как чувство вины, пусть даже неоправданное. И я полагаю, страх, что то, чего ты так долго хотел, может наконец стать твоим.

  'Страх?'

  'Да. Не то, чтобы не получилось то, что ты хотел, а то, что ты как-то этого не заслуживаешь. Они говорят, что заключенные, отбывающие длительный срок, часто испытывают ужас, когда приближается дата их освобождения. Это уже слишком — перспектива получить то, чего вы так долго желали, слишком пугающая».