Настоящая принцесса и другие сюжеты - страница 13

Кто читал книжку, вероятно, помнит, как хладнокровный душегуб Ахимас педантично доит Рулетенбургское казино, основываясь на математическом расчете и неисчерпаемости своих денежных ресурсов. И всё у гада отлично получается, а казино терпит, ибо придраться не к чему – игра честная (да и человек таков, что лучше не связываться).

Такая же беда – и в том же 1873 году – приключилась с казино в Монте-Карло. Правда, там принцип «относительно честного отъема денег» был иной, позамысловатей.

То самое казино в то самое время

^{>Игральный зал казино Монте-Карло, гравюра (1889 г.).}

Некий английский инженер по имени Джозеф Джаггер, много лет проработавший на ткацкой фабрике в тоскливом Йоркшире, решил поехать на Лазурный Берег и выиграть кучу денег на рулетке. Подобные озарения много кому приходят в голову, на этих верователях в счастливую судьбу держится весь игорный бизнес.

Но Джаггер делал ставку не на удачу, а на точный расчет.

Он нанял шестерых помощников, которые в течение шести дней записывали все выигрышные номера, выпадавшие на шести столах казино. Потом просмотрел записи и обнаружил, что пять рулеток нормальные, а шестое колесо слегка дисбалансировано: девять ячеек на нем «ловят» шарик чаще, чем остальные двадцать восемь.

Поначалу всё было очень просто. Джаггер снова и снова ставил на девять заветных цифр и к концу первого дня снял урожай почти в полмиллиона франков. (Напомню: Алексей Иванович, герой романа «Игрок», совершенно ошалевает от фантастического выигрыша в двести тысяч.) Только на исходе четвертого дня администрация казино заподозрила в этой непрекращающейся везучести неладное. К этому времени выигрыш Джаггера вырос вчетверо.

Целую ночь специалисты решали шараду и пришли к выводу, что проблема в соединении рулетки со столом.

Назавтра англичанин, как на работу, пришел с мешком золота, уселся играть, но удача от него отвернулась. Он долго упорствовал, веря в свои девять цифр, и, лишь спустив кучу денег, вдруг заметил, что на колесе больше нет знакомой царапинки. Тогда Джаггер прошелся по зале и обнаружил, что колесо с царапинкой пересажено на другой стол. Пересел и Джаггер. Что вы думаете? Фортуна снова ему заулыбалась.

Поразительней всего, что директор казино не выставил подозрительного иностранца за дверь или не приказал проломить ему башку в тихой аллее. Все-таки времена были еще пасторальные.

Поединок Джаггера с казино продолжался еще несколько дней.

Рулеточные колеса разбирали и снова собирали, передвигали столы, но неправильную балансировку обнаружили нескоро – на пике удачи настырный инженер был в плюсе на три миллиона.

Потом механики казино все-таки уяснили, в чем дело. Джаггер начал стабильно проигрывать, в конце концов сказал себе: “I can get no satisfaction” – и ретировался. Его куш составил два миллиона франков, что при пересчете на современные деньги примерно равнялось бы десяти миллионам долларов.

Возможно, расчетливый англичанин выглядел как-то так

^{>Иллюстрация к роману «Смерть Ахиллеса», худ. Игорь Сакуров.}

Такова, стало быть, подлинная история.

Как вы понимаете, в остросюжетном романе невозможно вдаваться в технические детали балансировки, это сбило бы темп повествования. Поэтому я и придумал для Ахимаса «математическую теорию». Она легко может подвести человека, страдающего злокачественной невезучестью, но сам я в свое время этой методой успешно воспользовался – дважды взял «зеро»: один раз в Японии и один раз в Баден-Бадене (то есть том же Рулетенбурге). Только очень уж это скучно: стоишь, считаешь и ждешь, ждешь. Потом зевая выигрываешь и уходишь. Какой-то поцелуй без любви.

morriganvitad

Моя интуиция в жизни просыпалась два раза. Первый раз в пионерском лагере. Готовился какой-то праздник и всем предлагалось вытянуть из коробки бумажку с цифрой. Я просто знала, что вытащу «22»». Знала и все. Шанс был 1:100. Вытащила. Второй раз, когда праздновали чей-то день рождения. Внесли огромный пирог с запеченным в нем бобом. Знала, какой кусок надо брать, а не угадывала. К сожалению, моя интуиция горазда только на детские шалости.