Научи меня мечтать! - страница 10

Вот! Он сказал. А то что это, правда, он один должен все знать и мучиться этими знаниями, из-за которых надежды его и вера в людей терпели стремительный крах? Шерри тоже имеет право знать правду, в конце концов!

— Не может быть! — вырвалось у нее.

Сама же знает, что он полон только правдивыми знаниями. Нет, надо обязательно крикнуть «Не может быть!»[10]

Шерри была сильной и умела признавать ошибки. Правда, ей понадобилось какое-то время в этот раз, и признала она ее лишь наполовину и решительно не в ту сторону:

— Все, что ты сказал о стереотипах и клише, — это большая информация для размышления. Впрочем, стереотипы… они же не мешают им придумывать что-то новое? Ну пускай не все, но браться же эти представления, как ты говоришь, должны, наверно, из их жизни и опыта? Не знаю, не знаю, над этим всем надо основательно подумать… Мы стоим в самом начале пути постижения работы их головы и в частности воображения. Многое еще предстоит узнать. Да, возможны разочарования по ходу работы, но мы должны помнить о цели. И только посмотри на результат — даже забитость головы всеми этими клише не мешает им сочинять что-то новое!

— Только временами, — надо иногда сбивать пафос.

— Только временами, но, наверно, это зависит от типа человека: кто-то мечтает чаще и больше, а кто-то никогда не пробовал, поэтому стереотипами и мыслит. Подумай только, теперь мы сможем глубже анализировать их работы, выявлять эти самые клише, искать новое… разве ты не рад, что узнал? Может, мы наивно переоценивали их возможности? А теперь станем объективнее и умнее. Это большой шаг вперед!

Нет, ну о чем она говорит? Зачем теперь куда-то шагать — все уже известно!

Но и этого ей было мало:

— Единственное, я тебя очень прошу — сними их. Пожалуйста! Мы и без них сможем справиться! Получить столько знаний, сколько нам потребуется — не меньше, но и не больше. Я действительно ошиблась! Хотела проложить слишком простой путь к знаниям. Так нельзя! Это же вовсе не классические земные очки. Совсем не они! Лучше от них избавиться — и как можно скорее.

— Избавиться?! Но я их только-только надел! С какой это стати я должен их снимать? Ты же сама мне их подарила!

— Да вот уже поэтому! Тебя как подменили! В них ты совсем не похож на земного человека, ни капельки! Я думала, ты поэтому так их хотел! А теперь что? Посмотри, ты таким холодным стал! От них!.. Я же вижу, ты и сам им не рад! Ну же, ну сними их, ну пожалуйста! Я превращу их в обычные очки, с простыми стеклами — как у них — и вот тогда ты станешь похож на земного человека куда как больше. Я хочу, чтобы все было как прежде! Признай же ты ошибку и помоги мне исправить ее, скорее! Ну пожалуйста! Ну что тебе стоит?!

Как прежде уже никогда не будет.

— Ну уж нет, мне всегда достаются ошибки! И пусть так и будет! — да, очень важно ощутить себя драматическим героем и временами хочется упереться и осознанно страдать. Служить немым упреком. Пусть знают, как это — ошибаться. Тогда как, и вправду, исправить все можно было бы без особых усилий, это кажется порой слишком простым избавлением от наказания, которое обязательно должно последовать за ошибкой. Нет, пусть видит, наказания он не боится и готов терпеть!

К тому же…

— Тебе просто не хочется знать правду! Ты боишься! Никогда во мне не было ничего особенного, я всегда слушал тебя, а тут вдруг наконец и у меня появилась возможность рассказать что-то, чего ты не знаешь, — а ты не хочешь слушать! Боишься узнать! Боишься к тому же, что я займу твое место!

Ох, а вот это он зря… да никогда в жизни ни о чем подобном он и не думал! Как это только возможно было, такое сказать?!

Но его понесло уже, и остановиться было нельзя.

Шерри вдруг… расплакалась! Зрелище это представляло весьма жалкий вид.

Он никогда не видел раньше, как Шерри плачет. И не думал никогда, что она вообще это умеет.

Умела и еще как. Большие глаза стали красными от слез, нос без конца шмыгал, а губы искривились настолько, что было удивительным, как они еще на лице держатся.

Ужас какой-то, не иначе!

— А я все тебе расскажу. По порядку! Все узнаешь! Этот твой коммуникатор, эта твоя уточка — знаешь ли ты, что это…