Научи меня плохому - страница 32

— Жена, я дома!

Опять начинается.

— Я очень рада.

Жданов смотрел на неё и улыбался.

— Если ты меня поцелуешь, сцена будет завершена. Идеальная семейная пара.

— Думаю, обойдёмся без поцелуя.

— Хорошо, — не стал спорить он. Разулся и прошёл следом за Катей на кухню. — И даже не спросишь, где я был?

— Не уверена, что хочу это знать.

— Это правильно. Нервы надо беречь — и свои, и мои. Ужин готовишь? — Он, кажется, нахмурился. Даже заглянул за Катино плечо, понаблюдал, как она овощи режет.

— Рагу. А в чем дело? Ты это не ешь?

— Почему? Ем. Просто… — Андрей негромко хмыкнул. — Наверное, надо было перед загсом сесть и составить список того, что каждый из нас делать намерен. Ты вот, оказывается, ещё готовишь.

— Но есть-то что-то надо.

— А как же шикарная жизнь и лучшие столичные рестораны?

Катя обернулась на него, почувствовав, что он отошёл.

— Ты издеваешься?

Жданов вздёрнул брови и не ответил.

— Разве я когда-нибудь говорила тебе, что мечтаю о шикарной жизни?

— А ты не мечтаешь?

— Нет, Андрей. И зря ты думаешь, что ты шикарный муж.

Она отвернулась, так же резко, а Андрей сказал:

— Обидела.

— Лучше прослушай автоответчик, тебе звонили, — каменным голосом возвестила молодая жена.

Из кухни Жданов ушёл, чему Катя была очень рада. Услышала из комнаты женский голос, записанный на автоответчик, запись звучала минуту, потом всё стихло. И дальше ничего не последовало, Жданов затих где-то в глубине квартиры, и Кате очень хотелось знать где, и что он там делает.

Как оказалось ничего предосудительного. Когда пришло время звать его к столу, Катя нашла Андрея в спальне, за письменным столом. Перед ним стоял открытый ноутбук, и Жданов что-то быстро печатал. Лицо сосредоточенное, выражение знакомое, Андрей таким частенько на работе был. Оказывается, и дома он тоже работает, не только язвит и донимает её.

— Ужинать идёшь?

— Да, ещё минуту.

Катя продолжала наблюдать за ним, стоя в дверях спальни.

— Маргарите Рудольфовне звонил? Она тебя искала.

— Позвоню.

— Андрей.

Он всё-таки оторвал взгляд от экрана компьютера, посмотрел на Катю.

— Я не знаю, где накрывать стол. На кухне или в гостиной.

— Где хочешь. Теперь ты хозяйка.

Поджала губы, взглядом его посверлила, после чего с достоинством кивнула:

— Тогда на кухне.

Его губы дрогнули в улыбке, в глазах вспыхнула искорка, он снова готов был поднять её на смех, и поэтому Катя поторопилась уйти.

Первый день семейной жизни почти позади. А она даже заметить не успела. Неужели все три месяца так быстро пролетят?

— Ты хорошо готовишь.

— Мама научила.

— Очень вкусно.

Катя с подозрением посмотрела. Ещё одна похвала… Он подлизывается, что ли? Но всё-таки ответила:

— Спасибо.

— Что будет в понедельник?

— В смысле?

— Мы придём в «Зималетто», нужно будет вести себя соответственно. Это завтра, в клубе можно всех обмануть. Никто тебя не знает, ты поулыбаешься, пожмёшь руки, поговоришь немного, и уйдёшь. А в «Зималетто» из нас душу вынут. Будут спрашивать что и как, допытываться.

— Ты будешь рассказывать?

— Я — нет, я могу всех к чёрту послать, это в моём характере. А вот что будешь делать ты?

— Я справлюсь.

— И с женсоветом справишься?

— Думаю, они не будут лезть ко мне в душу. Твой друг… — Катя поняла, насколько презрительно это прозвучало и решила исправиться: — Роман Дмитрич очень постарался объяснить им, что душа моя — потёмки, и кто в ней живёт, какая пакость, до конца науке неизвестно, так что…

Андрей даже жевать забыл, смотрел на Катю, удивлённый той тирадой, что услышал.

— Что науке неизвестно? Я не понял, повтори.

Катя решила не поддаваться.

— Хватит.

Жданов улыбнулся.

— Душа твоя — потёмки, Катерина, — сказал он, посмеиваясь. — Как же ты права.

В целом вечер вышел странным. Жданов не привык сидеть дома, он не знал, чем себя занять. К тому же, фиктивный брак не располагал к совместным занятиям. Катя устроилась на широкой постели, обложившись журналами и книгами, решив плюнуть на то, что о ней Андрей подумает, когда увидит все эти учебники по «красоте», но он, как ни странно, никак не отреагировал. Отправил ещё несколько писем по электронной почте, а потом ушёл в гостиную и включил телевизор. Молчали. Устали от подколок, издёвок и насмешек, и молчали. Катя только украдкой выглядывала из спальни, смотрела на тёмный затылок мужа и уходила обратно. Андрей сидел к ней спиной, и она не понимала, то ли он на самом деле смотрит фильм, то ли дремлет, развалившись на диване. Несколько раз у него звонил телефон, он негромко говорил, Катя ни слова не разобрала, как ни прислушивалась, потом снова становилось тихо. И время, как назло, тянулось очень медленно. Еле дождалась часа, когда можно было лечь спать. На всякий случай на цыпочках проскользнула мимо дивана в гостиной, на котором всё-таки дремал Жданов, сходила на кухню, чтобы выпить воды, потом умылась в ванной, и торопливо переоделась в ночную рубашку, пока Андрея рядом нет. Легла в кровать и выключила свет. В эту секунду такое облегчение почувствовала, словно успела всё это проделать за мгновение до ядерного взрыва. Вот только уснуть никак не получалось, как Катя ни старалась. Чего бы проще — уснуть, пока Андрей не пришёл? Но не спалось. Прислушивалась к голосам из телевизора, потом к шагам Андрея, слышала, как он щёлкает выключателями, и вот, наконец, телевизор смолк, и Жданов взялся за ручку спальни. Вошёл. Катя следила за его тёмным силуэтом. Андрей уверенно передвигался по тёмной комнате, точно зная, что где стоит. Прошёл к кровати и сел на свою половину. Снял футболку, приподнялся и чертыхнулся, когда тишину квартиры разорвала трель его мобильного телефона.