Научно-фантастические рассказы - страница 5

Однако мы с Мариной нарушили его запрет. Она была верующей и очень любила ездить по монастырям, особенно туда, где были прозорливые старцы. Но она всегда оставалась ими недовольна. На этот раз она хотела поисповедаться у святого. Инициатива была ее. А я? У меня интересы были еще глупее. Как безбожника старцы и святые меня не интересовали. Но мне хотелось помочь осажденным, было интересно по возвращении посетить наш краеведческий музей. Там была подробная карта сражения и точная дата. Как я собирался один противостоять нескольким тысячам воинов? Надеялся на современные технологии. От заграждений НИИ я отмотал несколько ящиков тонкой колючей проволоки и запасся новогодними фейерверками. Впервые увидев салют, нападающие испугаются и побегут на колючую проволку, которая незаметна в траве. Чтобы воины поняли как победить, я нарисовал план и подписал его старославянскими буквами и снабдил рисунками. Разумеется, написал, как зажигать петарды и как растягивать колючую проволоку. Чтобы план не смутил защитников, я купил в храме особо почитаемую икону Богоматери и на её обратной стороне приклеил план.

Все прошло по плану. Нашу машину времени можно было запросто принять за небесное знамение. Выглядело это как светящийся кокон в вихре пыли. Я выгрузил ящики с боеприпасами и план и ждал, пока Марина вернется от старца. Она вернулась довольно быстро и весьма недовольная, суда по выражению лица. Долго оставаться в прошлом мы не могли, т.к. это требовало энергии от аккумуляторов, и мы отправились обратно. Пока машина не разогналась, мы как в ускоренном кино видели битву. Все происходило так, как и планировалось. Ночью нападавшие двинулись к открытым восточным воротам. Внезапно пальнули фейерверки, и русские воины атаковали татар и погнали их на растянутые колючки. Победа! Торжества победителей мы не увидели, так как машина набрала скорость, и дни и ночи превратились в сплошное мелькание, а потом и оно слилось в серую пелену. Прошло несколько часов, и автоматически включилось торможение. Снова возникло мелькание дней и ночей. Вокруг был сплошной лес. Деревья за несколько секунд вырастали и исчезали, но контур леса оставался прежним. Наконец, лес резко отступил. Промчались несколько лет и буквально на глазах вырос небольшой городок и здания НИИ. Конец 1940-х годов. Начало 50-х. Смена дней и ночей прекратилась - возник ангар...

Что это? По всем экранам мгновенно прошли помехи, затем ангар исчез, вокруг нас царил полумрак. Тревожно застрекотал датчик жестких излучений. Смена дня и ночи все же была, сумерки становились светлей или темней, а все вокруг было белым-бело от снега. Несколько уродливых конструкций возвышались там, где должны быть корпуса института.

- Что это? - спросили мы друг у друга одновременно. - Взрыв? Катастрофа? Но что тогда произошло с небом и вообще с временами года?

Подходили к концу 60-е годы.

Мы с ужасом смотрели то друг на друга, то на экраны. А там все отчетливей и отчетливей появлялась смена дней и ночей. Вот впервые растаял снег и появилась черная земля. Что произошло, мы не представляли, но понимали, что это что-то ужасное.

- Ядерная зима! - вдруг вскрикнула Марина. - Это же начало 60-х годов - Карибский кризис.

- Что, что?

- Это период, когда СССР тайно ядерные ракеты разместил на Кубе, а американцы восприняли это как подготовку к войне. Случилась ядерная война... В воздух взметнулось столько пара и пыли, что облака закрыли солнце. Как следствие - сильное похолодание.

- Но почему? Мы же ничего такого не сделали. Это просто маленькая стычка русских и татар. Никакого исторического значения. После падения ига таких были сотни. При таком дельта Т...

Да, действительно, те расчеты, что хороши для экспериментов с распадом химических элементов и развитием популяции крыс, оказались не верны применительно к истории человечества.

Марина вдруг посмотрела на меня как-то странно. Обычно она смотрит на меня всегда свысока, а тут посмотрела как-то нежно. И вдруг заплакала. Сквозь слезы она сказала только:

- Старец правду сказал.

- А что он сказал? Что-то мало ты с ним общалась? - спросил я с явным интересом.