Наука побеждать. Война - страница 14

— Да, да, — кивнул Булатников, — прошу прощения. Так вот, во время штурма Измаила Александр Васильевич Суворов, генералиссимус наш, применил одновременный десант с воды и воздуха. Весьма удачный, кстати. Крови там пролилось — жуть! — Булатников уже изрядно выпил и то и дело сбивался, выдавая такие вот реплики. — Но канули в Лету Суворовские и Ушаковские виктории и Павел Петрович, не слишком любивший маменькиных полководцев, предал нас забвению во второй раз. Я имею в виду, воздушный флот. Возрождаться он начал только при нынешнем Государе Императоре, здравия ему и долгих лет.

Под этот верноподданнический тост распечатали последнюю, четвертую, бутылку кьянти.

— А реформа военного обмундирования вас отчего не коснулась? — Я уже основательно захмелел — не было у меня опыта тогда в питейных баталиях — и говорил от этого медленней обычного и не слишком верно строил фразы.

— Ни одна, — усмехнулся Булатников, — ни единая. Во всех указах и регламентах об изменении военной формы о нас — воздушной пехоте — ничего не говорилось. Вот и осталась у нас ещё петровская униформа. За первого Императора Всероссийского!

Мы выпили ещё по стакану вина.

— Ты, — мы уже успели выпить на брудершафт и я, как старший по званию, объявил: «Без чинов», — Серж, пойми, о нас просто позабыли. Или решили забыть.

— Но как же так, Виктор, — с ударением на «о» спросил я, — как можно позабыть о почти целом роде войск? Забыть о воздушной пехоте?! Каково?!

— Таково, — покачал перед моим лицом Булатников. — Ты ведь и сам, Серж, ничего о нас не знал, пока я тебе на глаза не попался.

Я уронил голову и едва не расплакался от стыда.

— Пора тебе, Серж, — сказал мне Булатников, — я тебя до каюты провожу.

Офицерская столовая, если по-флотски, кают-компания, представляла собой изрядных размеров помещение, большую часть которого занимал стол. Вокруг него расположились несколько десятков офицеров, как с самого «Гангута» — во главе с капитаном Иевлевым — так и нашего полка. Первым, что бросилось мне в глаза, было отсутствие поручика Булатникова. Хоть и изрядно мы вчера выпили италийского вина, однако вряд ли он испытывает слишком уж сильное похмельное недомогание, чтобы пропустить первый «ознакомительный» обед с экипажем дирижабля.

Мы по очереди, в порядке старшинства, поднимались и представлялись. Сначала мы — на правах гостей, затем офицеры «Гангута». Выходит, для Булатникова и младших офицеров ландунгс-команды даже не приготовили места за столом в кают-компании. Весьма интересные порядки.

Обед, как и положено «ознакомительному», проходил в обстановке некоторого напряжения. Разговоров почти не было, мы даже старались за просьбами обращаться к своим. В смысле, аэронавты — к аэронавтам, а мы, пехота — к таким же офицерам-пехотинцам.

В тот раз я так и не набрался храбрости, чтобы поинтересоваться у кого-нибудь из мичманов «Гангута», отчего на обеде не присутствует кто-нибудь из ландунгс-команды. К тому же, инициативой за столом полностью завладел капитан Иевлев. Он был несколько нарочито-общителен и старался начинать пространные беседы или поддерживал угасающие. В общем, старательно играл радушного хозяина.

После обеда я нашёл поручика Булатникова, который вместо кьянти распивал нечто куда более дешёвое и скверное в своей каюте.

— Приветствую вас, господин поручик, — отсалютовал мне стаканом Булатников. Он был пьян, не смотря на то, что время едва перевалило за середину дня.

— Приветствую, — кивнул в ответ я, освобождая себе место у столика. — Я у тебя, Виктор, спросить хотел одну вещь.

— Почему меня не было на обеде в вашу честь в кают-компании? — полуутвердительно поинтересовался Булатников и, не дожидаясь ненужного подтверждения, ответил: — Мы не числимся в экипаже дирижабля и даже формально не относимся к воздушному флоту империи. Вот и не приглашают нас в кают-компанию. Нет места нам, сиволапым, среди «военной косточки».

— Вот, значит, как, — протянул я, принимая у Булатникова стакан, не ставший более чистым со вчерашнего дня.

— Не стоит тебе проводить так много времени в компании поручика Булатникова, — сказал мне штабс-капитан Антоненко. — Не самая лучшая компания, поверь мне.