Наваждение - страница 22

Пит и Купер отражались в оконном стекле. Квентин смотрел на их отражения так, словно видел этих людей впервые. Это же лучшие его сотрудники. А сейчас они похожи на бойцовых петухов. Квентин подавил зевок. Неужели они всегда были такими занудами?

Честно говоря, он понимал, что не прав. Он сам назначил им встречу и спровоцировал этот спор своим заявлением. Квентин дал им два часа на то, чтобы обнаружить источник утечки информации о планах купить «Лесную сказку». А потом сообщил, как он предполагает спасти эту сделку. После минуты панической растерянности эти двое оживились и бурно заспорили.

Квентин вздохнул. Интересно, что теперь делают Эвелин и Конни. Неужели все еще ходят по магазинам? Может, пошли обедать и засиделись за кофе, выбирая имя и колледж для будущего ребенка. Такое занятие пришлось бы Конни по душе, и Квентин почему-то чувствовал, что Эвелин поможет ей отвлечься от мрачных мыслей. Такая уж она, эта Эвелин, прирожденная утешительница.

Но ведь уже темнеет, а незнакомые дороги довольно опасны, когда сгущаются сумерки. Он посмотрел на шоссе, не покажется ли там свет фар.

Спор за его спиной стал громче. Квентин взглянул на часы. Почти девять. Прошел час, а Питер и Купер еще ни на йоту не приблизились к поставленной перед ними цели. Пит впал в ненужный пафос и из своего кресла, точно с трибуны, обличал падение нравов и отсутствие у людей преданности своему делу. А Купер, перебивая его, чертил в воздухе воображаемые линии и твердил:

— Больше оговоренной суммы мы дать не можем! — Он погрозил пальцем невидимому оппоненту. — Ни пенни больше ты не получишь!

Застонав, Квентин закрыл глаза. Его веки за последние дни словно отяжелели и к вечеру начинали гореть. Тупая пульсирующая боль в висках тоже была не нова. Нет, больше он не в силах слушать все это. Спор за его спиной казался ему глупым и воинственным одновременно, как ссора двух мальчишек-коллекционеров, не поделивших открытки с автографами спортсменов. Господи, даже выбирать имя ребенку не так глупо, как это!

Вдруг его ладонь, которой он в задумчивости потирал подбородок, замерла на месте. О чем он только что подумал? Наверное, сказывается нехватка сна. Он помассировал переносицу, чтобы унять мигрень, и встряхнул головой, поскольку предметы расплывались у него перед глазами. Нет, это точно от недостатка сна. Раньше деловые разговоры никогда не казались ему глупыми, а говорить о младенцах его можно было заставить только под дулом пистолета, да и то вряд ли. А теперь он рассуждает, как Талберт.

Талберт. Квентина пронзила резкая боль, и комок подступил к горлу. Талберт, Талберт, почему я не смог уберечь тебя?

Вдруг Квентин заметил, что в комнате воцарилась тишина. Он резко обернулся и увидел, что Питер и Купер сменили раздражение на улыбки, чтобы поприветствовать Конни и Эвелин, которые вернулись домой.

Купер вскочил первым и выхватил многочисленные пакеты у Конни.

— Я помогу. Садитесь.

Конни мило улыбнулась. В последние месяцы Квентин ни разу не видел ее такой довольной. Несомненно, это благодаря Эвелин, которая пронянчилась с ней весь день. Только чье-то безграничное внимание могло заставить Конни так улыбаться. Или флирт. Квентин с сарказмом смотрел, как Купер помогает Конни опуститься в кресло, и отметил, что его галантность еще более улучшила настроение будущей мамы.

— Как хорошо! — Конни села, вытянув натруженные ноги. — Мы ходили по магазинам до тех пор, пока хватило сил, правда, Эвелин?

Купер так смотрел на ноги Конни, что у него разве что глаза не вылезали из орбит. При виде этого Квентин в первый раз за весь день улыбнулся. Куперу нет еще и тридцати, но он уже облысел и ужасно комплексовал, словно переживал жестокий кризис среднего возраста. Для него такая женщина-ребенок с длинными, как у Конни, ногами, была лакомым кусочком.

Зато Питер не сводил глаз с Эвелин, которая сосредоточенно складывала в угол коробки и пакеты. Затем Питер отчаянными жестами стал подзывать Квентина, чтобы тот их познакомил, но Квентину почему-то не хотелось делать этого. Питер Харрелсон ведь женатый человек. Сара, его жена и мать его троих детей, явно была бы недовольна теми взглядами, которые ее преданный супруг бросал на Эвелин.