Навеки твой - страница 60

— Я ждал, что ты перезвонишь мне. Почему ты не перезвонила?

— Я была занята с покупателями.

— Я думал, ты вернешься домой сразу после работы.

Айви с грохотом бросила ключи на чугунный столик.

— А я думала, что меня не будут допрашивать насчет того, где и почему я задержалась на час! Тем более, я не ждала этих расспросов от тебя, Грегори. Я устала от всего этого!

Она слышала, как он переменил позу, но по-прежнему не видела его лица.

— Я устала от того, что все следят за каждым моим шагом! Бет мне не мать, а ты, Грегори — не старший брат!

Он негромко рассмеялся.

— Я рад это слышать. Я боялся, что ты воспримешь слова Эрика всерьез.

Айви опустила голову и глухо сказала:

— Наверное, так и есть.

Повернувшись, она сделала шаг в сторону дома. Грегори поймал ее за руку.

— Нам нужно поговорить.

— Мне нужно подумать, Грегори.

— Думай вслух, — предложил он.

Айви покачала головой.

— Выслушай меня, Айви. Мы не делаем ничего плохого!

— Тогда почему я чувствую себя… так плохо? В таком смятении? И такой гадкой? Нечестной. Неверной.

— По отношению к кому? — спросил он. — К Сюзанне?

— Сюзанна уверена, что ты увлекся другой девушкой, — сказала Айви.

— И она права, — тихо ответил Грегори. — Только я не уверен, что она увлеклась мною… А ты?

Айви прикусила губу.

— Дело не только в Сюзанне.

— В Тристане?

Она кивнула.

Грегори взял ее за руку и притянул к себе.

— Присядь.

— Грегори, я не хочу об этом говорить.

— Тогда просто послушай. Выслушай меня. Ты любишь Тристана. Ты любишь его так, как не любишь никого другого.

Айви слегка отодвинулась, но Грегори крепко сжал ее пальцы.

— Слушай! Если бы ты погибла в той аварии, чего бы ты хотела для Тристана? Ты хотела бы, чтобы его больше никто никогда не любил? Ты хотела бы, чтоб он до конца дней своих остался один?

— Нет! Конечно же, нет, — ответила Айви.

— Конечно же, нет, — тихо повторил Грегори. Он потянул ее за руку и усадил рядом с собой.

Сидение скамейки было холодным и жестким.

— Я думаю о тебе днем и ночью, — прошептал Грегори.

Он принялся нежно гладить ее лицо и шею. Потом поцеловал ее — нежно, как ребенок. Айви не сопротивлялась, но и не ответила на его поцелуй.

— Я ждал тебя здесь весь вечер, — сказал Грегори. — Мне нужно уехать ненадолго. Не хочешь прокатиться со мной?

— Мы не можем оставить Филиппа одного, — напомнила Айви.

— Еще как можем, — тихо ответил Грегори. — Он крепко спит. Мы запрем дом, и включим сигнализацию снаружи. И немного покатаемся. Даю слово, что не буду приставать к тебе с разговорами!

— Мы не можем оставить Филиппа, — повторила Айви.

— С ним все будет в порядке! Что плохого в небольшой ночной поездке? Что плохого в том, чтобы включить музыку и погонять по пустым дорогам? Что плохого в том, чтобы немного развеяться?

— Я не хочу ехать, — отрезала Айви.

Она почувствовала, как Грегори напрягся.

— Не сегодня, — поспешно добавила она. — Я устала, Грегори. Мне нужно поскорее лечь. Может быть, в другой раз?

— Хорошо. Как скажешь, — сипло ответил он и откинулся на спинку стула. — Тогда иди спать.

Айви оставила его во дворе, вошла в темный дом и ощупью двинулась в свою комнату. Она заглянула к Филиппу, поправила ему одеяло, а потом прошла через смежную ванную в свою комнату, где ее встретили горящие глаза Эллы. Айви включила маленькую лампочку на комоде, и Элла тут же принялась мурлыкать.

— Это мурлыканье для меня или для него? — спросила Айви.

Фотография Тристана, подаренная его матерью, стояла в желтом круге света, отбрасываемом лампой.

Айви взяла ее в руки. Тристан улыбался ей. На нем была старая бейсболка, надетая козырьком назад, и распахнутый школьный пиджак. Казалось, он спешил ей навстречу.

Иногда Айви просто не могла поверить в то, что он мертв. Умом она знала это, понимала, что его жизнь оборвалась навсегда в одно мгновение, но сердце отказывалось верить.

— Люблю тебя, Тристан, — сказала она, целуя фотографию. — Спокойной ночи.

Айви проснулась от собственного крика. Она охрипла, как будто кричала несколько часов не переставая. На часах было пятнадцать минут второго.

— Все хорошо. Ты в безопасности. Все хорошо, Айви.

Грегори обнимал ее. Филипп стоял возле кровати, прижимая к себе Эллу.