Найти мертвеца - страница 4

Скала возвышалась, словно гигантский клинообразный кусок торта; ее нижнюю часть скрывали водоросли, а поверхность плавно опускалась туда, где ее конусовидный острый край входил в песок. Гарриэт взбиралась на ее гладкую сухую поверхность до тех пор, пока не оказалась почти наравне с мужчиной. Он не шевелился вообще. Что-то побудило Гарриэт обратиться к нему.

— Эй! — требовательно сказала она. Ни движения, ни ответа.

«Едва ли я разбудила его, — подумала Гарриэт. — Не думаю, что я кричала достаточно громко». — Эй!

«Может быть, у него припадок или он в обмороке, — сказала она себе. — Или солнечный удар. Это вполне вероятно. Такая жара…» — Она прищурившись посмотрела вверх на медное небо, затем нагнулась и положила руку на поверхность скалы. Она чуть не обожглась. Гарриэт крикнула снова, а затем, наклонившись над мужчиной, дотронулась до его плеча.

— С вами все в порядке?

Тот ничего не ответил, и она потянула его за плечо. Оно слегка переместилось — мертвым грузом. Гарриэт нагнулась и осторожно приподняла его голову.

Гарриэт «повезло».

ТРУП. Не та разновидность трупов, в которых можно было сомневаться, нет. Мистер Сэмюэль Вир из Лионской коллегии адвокатов, которому «горло перерезали от уха до уха», был не ахти какой очевидный труп. Здесь же голова не оторвалась в руках Гарриэт единственно потому, что остался цел позвоночник; были перерезаны гортань и крупные сосуды шеи до кости, и страшный ручей, яркий, красный и сверкающий струился по поверхности скалы и стекал вниз в маленькую ложбинку.

Гарриэт положила голову обратно и ощутила внезапную тошноту. Она достаточно часто описывала подобные трупы, но встретить такое наяву — было совсем другое. Она не представляла, как могла выглядеть бойня, на которой перерезали эти сосуды, и не предполагала, что от крови к ее ноздрям будет доноситься, под жгучим солнцем, такой омерзительный запах. Ее руки были красные и мокрые. Она взглянула вниз на свою юбку. Слава Богу, этого она избежала. Машинально Гарриэт спустилась со скалы и подошла к морю. Там она снова и снова мыла пальцы и с нелепой тщательностью вытерла их носовым платком. Ей не нравился вид красной струйки, стекающей вниз со скалы в чистую воду. Гарриэт отошла и довольно поспешно уселась на рыхлой гальке.

— Мертвое тело, — произнесла она вслух, обращаясь к солнцу и чайкам. — Мертвое тело. До чего кстати! — и она нервно рассмеялась.

— Великое дело, — после паузы Гарриэт обнаружила, что снова говорит. — Великое дело — сохранять хладнокровие. И сохранять голову, девочка моя. Что бы в подобном случае сделал бы лорд Питер Уимси? Или, разумеется, Роберт Темплтон?

Роберт Темплтон был главным действующим лицом ее романов, который усердно занимался расследованием между обложками обеих ее книг. Она прогнала из мыслей образ лорда Питера Уимси и сосредоточилась на Роберте Темплтоне. Последний был джентльменом экстраординарного научного склада ума, сочетавшегося с почти неправдоподобным мышечным развитием. У него были руки как у орангутанга и безобразное, но очень привлекательное лицо. Она вызвала в воображении его призрак, и прежде всего его костюм с довольно кричащими брюками-гольф, в которые она привыкла облачать его, и начала мысленно совещаться с ним.

Она чувствовала, что Роберт Темплтон немедленно задал бы себе вопрос: «Это убийство или самоубийство?» И он, решила девушка, немедленно бы отбросил мысль о несчастном случае. Несчастные случаи такого сорта не бывают. Роберт Темплтон тщательно изучил бы труп и произнес бы…

Действительно, так: Роберт Темплтон изучил бы труп. Он был известен своим хладнокровием, когда изучал трупы самого отвратительного вида. Трупы, превратившиеся в бесформенное желе от падения с аэропланов; трупы, обуглившиеся и ставшие «неопознанными комками» вследствие пожара; трупы, которые переехал тяжелый грузовик и нуждающиеся в том, чтобы их отскребали от асфальта при помощи лопаты… — Роберт Темплтон привык изучать их всех, и при этом его волосы не вставили дыбом. Гарриэт чувствовала, что она явно недооценивала величественную невозмутимость ее литературного детища.