Назовите как хотите - страница 11
И вот она вернулась. В руках ее был пакет — всего один. Он покосился на нее:
— Остальное что — позже доставят?
Вместо ответа Глория кивнула очаровательной головкой в сторону своей машины:
— Ладно тебе, милый. Тебя иной раз послушать, так я только и делаю, что деньги трачу.
Она поставила пакет на землю, закинула ногу на ногу и принялась ждать, когда он подойдет к ней. Скоро год, как свадьба с Линкольном положила конец ее многообещающей карьере киноактрисы — причем не стоит пугаться слов «положила конец», ибо карьера ее и состояла из одних обещаний. Правда, и внешность Глории обещала мужскому взору очень многое. Ее белокурой шевелюры вполне достало бы набить небольшую подушку, так что неудивительно, что помыслы узревших ее немедленно устремлялись в направлении спальни. С ней солнце светило ярче даже в Калифорнии.
Линкольн покачал своей сверкающей головой, наклонился к супруге и поцеловал ее:
— Как провела день?
— Здорово — и ничегошеньки не купила…
Он заставил себя не заглядывать в пакет.
— …кроме вот этой клевой деревянной куклы. Посмотри, милый — это Панч. Из Англии. Старинный.
— Из Англии? — промямлил он.
— Вообще-то не думаю, что он такой уж старинный. — Она извлекла куклу из пакета. — Знаешь, там этот… кукольный театр? Прямиком из Англии. И… ты ведь знаешь, я обожаю все английское.
Линкольн почувствовал, что пора сменить тему:
— Оставь машину здесь. После загоню.
Он было попробовал затащить жену в дом, но она принялась трясти деревянным человечком перед его носом:
— Вот так-то, — проскрипела она голосом кукловода. — Правда, он прелесть?
Линкольн чуть не силком подтолкнул ее к лестнице, энергично кивая в знак согласия:
— Да, милая штучка, детка.
— Там еще была полосатая палатка, и в ней — всего один маленький мужчинка. Ну, не такой уж маленький, вообще-то…
(Она не стала рассказывать мужу, что кукловод из палатки оказался высоким молодым человеком, и тут же, что называется, запал на нее.)
— Я попросту заставила его продать мне Панча.
Линкольн нагнал ее на верхней ступеньке лестницы:
— То есть он вот так взял и продал тебе самую важную куклу?
— У него их много. Знаешь, он продает их как сувениры.
Глория была уже посреди залы, цокая каблучками по мраморному полу.
— Вот так-то, — проскрипела она. — Ты на его нос глянь.
— Ага, смешной.
— Это вроде как фаллический символ — так мне Квентин сказал.
— Кто еще такой Квентин?
— Ну, как же, тот самый кукловод.
— Фаллический, надо же — интересно, для чего это он тебе сказал?
Она широко раскрыла глаза:
— Понятия не имею.
— Где это вообще было?
— В Сториленде.
— Так это ж для детишек.
— Я обожаю Сториленд. — Рукой деревянного человечка она потрепала Линкольна по подбородку. — К тому же это намного дешевле, чем шоппинг. Правда ведь? Ну, улыбнись своей девочке.
Линкольн нехотя изобразил подобие улыбки.
— Вот так-то, — она продолжала верещать по-кукольному. — А теперь поцелуй нас.
Он помялся:
— Я не стану целовать это.
— Ага, так же сперва говорила и Моника Левински.
И Глория звонко рассмеялась, так, что и Линкольн не смог удержаться от улыбки.
Сториленд располагался в Рединг-парке и представлял собой 157 акров земли, занятых детскими площадками, с искусственными озерками и цветниками, танцевальными павильонами, теннисными кортами, а также зоопарком города Фресно. Девушки ходили туда, чтобы от души потанцевать или, если в моде были атлетически сложенные молодые люди, поиграть с ними в теннис; но Глорию неизменно тянуло в места для самых маленьких — к фонтану Матушки Гусыни, Дубу, где жила Сова, где дорожки были расчерчены классиками; и где единственным сколько-нибудь фаллическим персонажем был Мальчик-с-Пальчик. А ведь могла забрести в места и похуже. Она скинула туфли — каблучки в последний раз цокнули по мраморным плиткам и смолкли.
— А чем ты сегодня занимался, дорогой?
В тот самый день, когда Стречи улетала в Англию, высокий бородач Эдгар Деларм примерял пурпурно-черное одеяние, на котором по его заказу сделали горностаевую оторочку, и выглядел как заправский епископ. В тот день у него была назначена встреча со своим портным — они собирались обсудить дальнейшую отделку его облачения, призванную соответствовать будущему положению хозяина. Деларм был более начитанным человеком, чем ди Стефано и Линкольн Дин (что, впрочем, не дало ему особых преимуществ), и потрудился подыскать кое-какие сведения о том, что означает стать лордом. К примеру, он выяснил, что вожделенный титул не дает ему права заседать в палате лордов — да он бы и не стал, будучи убежден, что там остались одни социалисты; также он знал, что ныне будет прозываться лордом