Не бойся темноты - страница 8

Томка искренне иногда восхищалась таким типом женщин, как Третьякова. Они при всей своей непроходимой глупости умели повернуть ситуацию так, что даже самый умный позавидует. Что заставляет мужчин совершенно спокойно выносить их капризы, ужимки и ересь, которую они несу постоянно? И это все, не закрывая рта ни на минуту. Ответ, конечно, же лежал на поверхности, а точнее, на выпуклости груди и бедер. Что ни говори, а Надька была красавицей. И не раскрашенной куклой, а именно красавицей.

И вот сейчас сидя на заднем сидении дорого авто, Томка поняла, что завидует Наде. Не красоте и не состоятельному парню. Она хотела бы с той же непосредственностью общаться с людьми, излучая обаяние. С той же элегантностью носить, что потертые джинсы, что котельное платье. Рядом с яркой и непринужденной блондинкой девушка чувствовала себя полным ничтожеством.

 Между тем Роман подъехал к дому профессора Метьюс. Осторожно припарковался рядом с меленьким салатовым «Фордом», на котором передвигается профессор.

– До завтра, мой хороший, – сладенько проворковала Третьякова и запечатлела на губах парня поцелуй.

– До завтра.

С Тамарой она попрощаться забыла или сделала вид, что забыла и направилась плавной сексуальной походкой к дому. От созерцания Надькиного дефиле, девушку, оторвал голос Серебрякова.

– И, куда теперь?

Он обернулся через сиденье и в упор глядел на Тому. На губах его играла хитрая улыбка.

– Домой к Гринам, – как можно спокойнее ответила девушка.

– Ты уверена? – взгляд его,  казалось, прожигал насквозь.

– Абсолютно.

– Хорошо, – согласился он.

Томка вздохнула с облегчением и тут же замерла услышав:

– Мы только заедем в одно место. Это по пути.

Томка уже в десятый раз пожалела, что согласилась поехать с Серебряковым домой. Все это выглядело очень подозрительно. И выскочить из машины, хлопнув дверью, казалось неудобно. А вдруг у него на самом деле только благие намерения. Подумав, что красть ее Роману незачем, успокоилась и откинулась на мягкое кожаное сиденье.

Вид за окошком приятно радовал глаз. Постепенно городские улицы начал сменять пейзаж сельский местности. Томка начала волноваться. Городок был небольшой. Они бы уже десять раз успели доехать до дома Гринов и обратно.

– Ром, а куда мы едем? – встревоженно спросила Тамара.

– В одно чудесное место. Тебе понравится, – ответил он, с улыбкой глядя на девушку в зеркало заднего вида.

– Ты издеваешься?

 Взгляд его стал серьезным. Резким движением руля он свернул направо с основной дороги отчего Томку бросило вбок с такой силой, что она ударилась затылком об дверь.

– Эй, поосторожнее! Ты ж не дрова везешь, – возмущенно воскликнула она, потирая ушибленное место, – И ты не ответил на вопрос. Это такая манера издеваться?

– Томочка помолчи, пожалуйста, – обманчиво ласковым тоном заткнул ее Серебряков, – Мы уже приехали.

Сердце сжалось от страха и стало биться где-то в районе горла. А вдруг он маньяк? Спокойствие. Только спокойствие. Проговаривая про себя коронную фразу Карлсона, Томка в отчаянии прижала к груди рюкзак. Между тем Роман вышел из машины и открыл даме дверцу. Томка вжалась в сиденье всем телом.

– Выходи, –  сказал он.

Томка помотала головой, всеми свободными конечностями цепляясь за переднее сиденье.

– Да не трясись ты. Ну почему с вами женщинами все так сложно. Не съем я тебя. Не ем людей в принципе.  Выходи уже.

– В смысле? – не поняла девушка, – А кого ешь?

– Ты сама-то поняла, что спросила. Том вылезай. Хватит ребячиться.

С видом как будто ей предстоит что-то очень неприятное, девушка неуклюже выбралась из салона авто и огляделась. Они были на берегу небольшого озера. Густой лиственный лес окружал его со всех сторон, скрывая от посторонних глаз это великолепие природы. Темная гладь водоема блестела от яркого послеобеденного солнца. Вдохнув, полной грудью наполненный недавним дождем воздух Тома прошептала:

– Как здесь красиво.

Стоявший рядом парень засмеялся.

– Я знал, что тебе понравится.

Тамара обернулась. Он стоял, облокотившись о машину и скрестив руки на груди. Легкий ветерок трепал его темно-русые волосы. На тонких губах играла скорее не улыбка, а усмешка, которая говорила «как же вы женщины предсказуемы». Но девушка решила не злить Серебрякова, высказывая недовольство, и вернулась к созерцанию пейзажа.