Не герои - страница 6
А теперь в волосах появились седые пряди. Не по возрасту.
Интересно, какой она была бы… С макияжем, в легком летнем платье, на каблуках. С улыбкой. С прической…
— Ты долго будешь на меня пялиться? — не поворачивая головы, спросила она.
Интонации были знакомыми.
— Да, — честно сообщил Дэн и все-таки подошел.
В мешковатой длинной футболке и свободных штанах Дикс казалась еще меньше, чем была на самом деле. По сравнению с ним — и подавно.
Спасатель…
— Я сдержал слово, — негромко сказал он, облокотившись на перила рядом с коляской. Смотреть на лицо девушки было неловко. Словно он был в чем-то виноват.
— Какое еще слово?
— Я обещал твоему андроиду. «Хьюго». Что вытащу тебя.
— Кого ты мог вытащить… — она усмехнулась. Краем глаза Норберт увидел горьковатую складку в уголке девичьих губ.
— Я… Настаивал. Чтобы они тебя забрали. Видишь, у меня получилось.
Она молчала несколько секунд, потом спросила:
— Что с Бадди?
— Не знаю. — Он смешался, снова ощутив странный, непонятный укол вины. Врач говорил, что она выздоровеет. Что все идет неплохо. А он чувствовал себя виноватым.
— К тебе кто-нибудь приходит? — Норберт сменил тему, не зная, о чем еще говорить и не желая уходить.
— Да.
— Что думаешь делать дальше?
Вопрос не был праздным, многие жители колонии попадали под мобилизацию. В ближайший месяц Дикс это не грозило, но потом — наверняка.
Она сжала губы в узкую полосу, но после паузы все же ответила:
— Я не хочу носить с вами одну форму. Я не хочу вас видеть. Вы меня чуть не убили. Вы убивали моих друзей. Вы убили мою собаку.
Это было бы похоже на истерику или плач, если бы в голосе девушки звучала хоть капля эмоций. Норберт повернулся к ней и увидел сухие, болезненно блестящие глаза.
— Он был механизмом, Джесс. Не живым существом… и мы… мы не выбирали это, понимаешь?.. Это просто… война…
И тут ее прорвало. Что послужило тому причиной, уменьшительное имя или констатация очевидного, Деннис не знал. Но она, сидя на инвалидной коляске, попыталась его ударить. Дотянуться она могла только до живота, и он легко закрылся рукой и даже поймал тонкое запястье, а потом пришлось ловить и вторую руку.
— Я тебе не враг!
Норберт не мог тряхнуть ее, чтобы успокоить. Боялся, что ей станет хуже. Но хорошая пощечина не помешала бы, потому что истерика стала очевидной. Дикс плакала, безуспешно пытаясь освободиться, и он отпустил девушку. И пошел прочь. На душе было мерзко, и он ничего не мог сделать. Только прийти еще раз, чтобы снова попытаться что-то объяснить…
И снова вызвать истерику?
На стоянке внизу он взял байк и понесся по улицам города, заново изучая знакомые развалины. Сюда вернется жизнь. В уцелевших кварталах играют дети, работает школа и заново открываются магазины, и зачем нужно было устраивать это противостояние? Жертвовать людьми, как будто это могло что-то изменить, жертвовать городом, наконец…
Норберт чувствовал острую неприязнь к руководителям сопротивления.
Городской парк пока не восстанавливали. Здесь все оставалось как в ту ночь, когда он был ранен. Деннис не смог бы вспомнить маршрут, которым тащила его Дикс, но знал, где их подобрали. И даже нашел на планах это место.
Может быть, если он вернет девчонке кибера, ей будет легче? Может быть, она даже будет с ним говорить? Нормально говорить, а не кидаться с кулаками.
Жизненный опыт Норберта ограничивался земными трущобами, военным училищем и войной. Он много знал и много умел — но только в своей сфере. Тонкое понимание женской психологии не входило в число его талантов. Чисто по-человечески девчонку было жаль.
В туннелях появилась вода, но возле теплостанции было сухо. Дэн шел, подсвечивая путь фонариком, и вспоминал слова колониального андроида. Интересный экземпляр. Узнать бы, где колонисты делали для него новый корпус. Натурально вышло…
Звук шагов гулко отдавался под сводами туннеля. Норберт нашел нужный пролом там, где когда-то была дверь, вынесенная зарядом взрывчатки. Луч фонаря скользнул по крутым бокам силовой установки.
Аварийного освещения нет. Хорошие были танцы, разнесли много полезных технических узлов… И зачем, спрашивается.