Не ходите девки в баню - страница 13
Пошли искать по центру…
Нет в спортзале, нет в бассейне, нет в зале отдыха, нет в массажной, нет в коридорах…
Как сквозь землю провалился!
Вспотели…
ЧП, пропал иностранец, хоть тревогу объявляй через секюрити! Стоим с помощницей Наташей, недоумеваем… С отчаяния заглянул в сауну… Боже! А это что за чудо? Вывалился из предбанника, держась за живот и не могу сказать ни слова… Наташа с испугом:
— Что с вами, что, Иваныч?
А не могу сказать ни слова, только икаю от смеха и показываю на мужскую сауну… Наташа пошла заглянула и через секунду вывалилась оттуда, тоже держась за живот… Отсмеявшись, заглянули вдвоем через стеклянные двери в парную…. А там сидит наш австралиец, в пальто, в кроссовках, джинсах, на полкЕ и машет рукой нашим смеющимся мордам в ответ сквозь стекло двери, мол привет, друзяки!
Слава Богу!
Нашли пропажу. Потом долго ржали все наша сменщики, когда мы им пересказывали эту историю… Ну, ладно бы, абориген, снятый с дерева, а то ж нормальный белый человек и такое учудил! Назвали мы потом этот случай «фокус кенгуру с прыжком в сумку». И когда кто-то, что-то отмачивал, уму не постижимое, мы так и говорили: фокус кенгуру!
Многие, возвращаясь в Киев, специально останавливались именно в нашем отеле из-за нашего центра.
— Классно, уютно у вас тут!
— Дык не Хилтон… Явно ж, скромнее… Хотя б дали мне денег — я б и Хилтон перещеголял, как Каракалла выстроил бы термы. Тот, говорят, туда вбухал несколько годовых доходов Римской империи… Самый длинный бассейн был 1,5 км! А еще там были гимнастические залы, библиотеки и все что надо… можно было оттуда не выходить годами. А еще, я с удивлением узнал, что он был выходцем из римской провинции Африка и негром…
Юджин мне и говаривал:
— Да, наше государство вечно бедно, как церковная мышь.
— Это при наших-то ресурсах и черноземах, при нашем работящем народе?!
— Еще Петр I в одном из своих указов писал: «Пришлите хоть десяток студентов из Киево-Могилянской Академии, а то попы наши ревут как ослы, а грамоте не разумеют!» Когда царь Петр I не смог найти во всей Москве, кто бы мог прочитать грамоту от Папы Римского, кто-то посоветовал ему обратиться в украинское посольство. И в самом деле, это письмо прочитал простой дьячок. Почему-то российские идеологи не хотят вспоминать роль Разумовских и других высокообразованных украинцев в цивилизации этого народа и государства. Это под воздействием Разумовского царица Елизавета открывает первое в Москве высшее учебное заведение.
— А Сибирь украинцы при Советах поднимали… На киевских Липках рос великий философ Николай Бердяев и композитор Рейнгольд Глиэр. Здесь провели свои детские и юношеские годы известный пианист Владимир Горовиц и авиаконструктор Игорь Сикорский. А писатель Илья Эренбург, тоже уроженец нашего города, утверждал, что «Киев — это маленький Париж… А Серж Лифарь, певец, актер и поэт Александр Вертинский, абстракционист Казимир Малевич, автор картины «Черный квадрат», Голда Меир, четвертый премьер-министр Израиля… Копперфильд — Коткин из Одессы, сколько еще — всех не назовешь…
— Откуда ты столько знаеш, Вася?! — удивился Юджин.
— А часто пытают иностранцы о Киеве, сидя за бокалом пива у меня и мне было стыдно что не могу им рассказать, вот и пришлось подковаться! — А знаменитый Генри Давидофф, который открыл на бульваре Философов в Женеве небольшую табачную лавку. В семье ходила легенда о том, что первым ее посетителем был Ленин. Он ушел, не заплатив по счету. «Старая русская привычка…» — смеялся Генри Давидофф. Сегодня марка Davidoff известна во всем мире благодаря сыну Генри — Зино. Он родился на Подоле в 1906 г. И в 9 лет с родителями навсегда уехал из Киева. А вот еще — и я дал Юджину мою склеротичку по истории великих людей из Киева — Читай вслух, я так лучше запоминаю — съехидничал я.
Юджин начал читать:
— Мила Йовович, родилась в 1975 г. на окраина Киева Борщаговке — хм, интересно! — Ее мать, Галина Логинова, актриса. Когда Миле было 6 лет, семья эмигрировала в Англию, затем — в США.
Леонид Броневой — актер театра «Ленком». Семья жила в доме на Крещатике, неподалеку от Бессарабки. С фильма «Семнадцать мгновений весны» началась слава Броневого.