Не люди - страница 10

– Но больше всего я люблю рассказывать про стародавние, ещё довоенные времена. Поговаривают, тогда по земле ходили боги. Вернее, два бога. Когда-то их было три, но двое решили, что делить на двоих удобней, и грохнули братца, отрубили ему голову, сделали из черепа игрушку, а самого брата назвали Низвергнутым. Эти два братца, Толстый и Красный, пусть их будут звать так, какое-то время правили землей вместе, но потом каждому из них голову пришла мысль – на одного-то всё делится ещё лучше, потому что тогда и делить ничего не надо. Но силы у них были абсолютно равны, драться бесполезно – битва продлилась бы до скончания веков, и выявится ли победитель, непонятно. Да и не хочется драться. Вдруг всё же брат за последние годы стал сильнее в магическом искусстве или владении мечом? И тогда решили братья обратиться к самым умным своим созданиям – людям. Вдруг у них получится выявить того, кто лучше? Ведь люди им поклоняются, приносят в храмы дары…

Кто-то крепко ухватил Крага за локоть. Могильщик положил свободную руку на рукоять косаря и повернулся. Но, увидев знакомую широкополую шляпу, невольно заулыбался. Велион тоже кривил бледные губы в слабой усмешке.

– Сбежал, выходит.

– Угу.

– Пошли отсюда.

– А что же история? Я хочу дослушать.

Велион ухмыльнулся шире и склонился так, чтобы никто, кроме Крага, его не слышал:

– Кронле сам её выдумал. Это его любимая сказка. Всё кончится тем, что боги будут иметь в задницу представителей каждой из собравшихся на представлении профессий, а кто из богов наиболее силён в этом деле, тот и победил. Обычно всё кончается дракой, но сам рассказчик сбегает первым, оставляя шанс выяснить отношения другим.

Вдвоём они принялись проталкиваться сквозь увеличившуюся с начала рассказа толпу.

– … подходят боги к каменщику и спрашивают: «Не рассудишь ли нас, добрый человек?». Пилигрим судил-судил, да не рассудил. Торговец судил-судил, да не рассудил. Спустил каменщик штаны и повернулся к богам спиной. «Давайте, говорит, по очереди, а уж я определю, кому из богов надо мной быть»…

Похохатывающие до этого вместе с остальной толпой каменщики заткнулись. Всё веселее становилось тем, кого рассказ не затронул, всё громче возмущались те, кого сказитель не обошёл вниманием.

– … что-то не пойму я, кто из вас в этом деле крепче. Но есть у меня ещё один способ…

– Над кем ржёшь, ублюдок? – взревел кто-то совсем рядом со Крагом.

– Над тобой, конечно, кто бы ещё догадался…

Кто-то запустил в сказителя комок засохшей грязи, следом полетела тушка дохлого голубя, но Кронле и ухом не повёл, продолжая рассказ, хотя это становилось всё сложнее из-за шума.

Могильщики выбрались из толпы. Велион вёл Крага куда-то в сторону пригородов, уверенно минуя торговые ряды.

– Нужно найти трактир, где мы договорились встретиться с Кронле, – пояснил он. – Обычно он после такого любит надраться, но подальше от того места, где рассказывал легенды.

– Откуда ты его знаешь?

– А ты по его роже не понял? Он ещё легко отделался в тот раз.

Теперь Крага осенило. Такие шрамы можно заработать, если одно из распространённых проклятий – «Горячее Пойло», как его называли могильщики, – сработало прямо перед лицом. Правда, обычно кожа слезала с черепа вместе с мясом, а сам пострадавший к тому времени уже не дышал. Могильщику-сказителю действительно повезло.

– Мы встретились вчера, – продолжал Велион, – и решились на одну авантюру. Нас с тобой могут искать обиженные родственники погибших кузнецов, а Кронле ищут монахи Единого. За ересь, понятное дело. Потому мы решили скрыться из вида всерьёз и надолго. Как ты на такое смотришь?

– Я за! – быстро ответил Краг. – И куда же вы решили идти?

– В Бергатт. Мне осточертело таскать мелочёвку из обычных могильников. Чтобы нормально зазимовать, нужно или весь год делать накопления, или сорвать куш. С накоплениями у меня в этом году совсем туго, а нормальный хабар можно найти только в легендарных местах – Бергатте, Импе, Сердце Озера, Хельштене. Отсюда ближе всего Бергатт, так почему бы не попытать удачу? И не говори, что это гиблое дело, я и так это знаю.