Не мой отец - страница 24

– Идите, конечно! – воскликнула. – А мне пора. У меня планы.

– Какие, нахер, у тебя еще планы, а? – шепотом прорычал на меня мужчина, а затем повернулся к Камилле и елейно пробормотал: – Прости, нам домой нужно. Увидимся.

***

Женя раскинулся на широком темно-сером диване в гостиной, пока я старательно обрабатывала его ушибы. Для раненого он выглядел слишком довольным. Старался сохранять маску равнодушия, но края губ то и дело поднимались, а глаза блестели, не теряя меня из виду.

– Не пялься, – не выдержав, пробурчала себе под нос. – Иначе я добавлю тебе пару ссадин. Бесишь!

– Пфф… Я не против, – голос мужчины сделался хриплым, пробирающим до дрожи. Совсем как ночью… Воспоминания отнесли меня куда-то не туда, но я стряхнула их и продолжила обеззараживать костяшки кулака. – Если ты будешь меня потом лечить. А мне полагается сиделка на ближайшие недели? Ну, как в кино, когда днями и ночами сестра дежурит у кровати и удовлетворяет любые потребности больного…

По-хорошему мне бы стоило бросить Женю со своими проблемами наедине. Не я ведь заставляла его бросаться в драку? Но, во-первых, он за меня заступался, как не крути. А во-вторых, явно дал понять, что сам этим заниматься не будет. Мол, само как-то заживет. Ага, три раза!

– Ты точно не порнофильмы описываешь?.. После меня, Женечка, – процедила сквозь зубы, на эмоциях плюхнув слишком много спирта ему на открытую рану, – тебя придется в травмпункт везти и зашивать.

Мужчина поморщился и зашипел, до хруста сжав кулак. Я испуганно обхватила его руками, поднесла к лицу и аккуратно подула. Сердце внутри застучало с усиленным темпом, пульс забарабанил в ушах…

– Сильно больно? – на автомате выпалила я, не подумав. – Черт, прости-и-и…

– Не знал, что ты знаешь это слово. Вот это новости! – Женя говорил как-то странно, гортанно. Я подняла на него взгляд и тут же утонула в потемневших глазах. Во рту пересохло от того, как пронзительно он меня разглядывал. Будто я сидела перед ним полностью голая.

– «Прости»… Хм… Это на французском? – решив свести все в шутку, резко одернула руку, но теперь меня на месте удерживал Женя. – Само вырвалось, забудь.

– Не получится, – резко качнул головой тот, словно говорил о чем-то другом. – Не получится забыть, Марина. И нам все равно придется поговорить.

Мне пришлось приложить усилия, чтобы вырваться из «захвата». Но прятать голову в песок, как трусливый страус, я тоже не собиралась. Нужно было лишь скорее обработать порезы и тогда уйти с чистой совестью. Потому смочив ватку, запрыгнула на диван и занялась шеей.

– Не придется, – холодно отрезала. – Представь, что ничего не было. Бывает и не такое почудится…

– И часто тебе ТАКОЕ чудится?! – рявкнул Женя, резко ко мне поворачиваясь и требовательно сканируя. – Признай, ты хочешь меня. Иначе не стала бы ревновать к Камилле.

По спине прошел холодок, а тело знакомо намокло, покрываясь липким потом.

– Бред, я не ревную, – нервно усмехнулась. – Не набивай себе цену.

– Знаешь, о чем я думаю, ведьма, – он резко нагнулся к моим губам, сжимая одной рукой кисть с ваткой, а другую ладонь положив мне на колено. Плавно скользя вверх, он поднимал за собой платье все выше и выше. – Что ты целый день проходила без трусиков. Почему? Не напомнишь, ммм?

Он сузил глаза и склонил голову набок. Меня прошибло до самого позвоночника, словно Женя имел особое влияние на мое тело… Его запах, мимика, движения – все это отдавало чистым, неприкрытым сексом. Черт, как же я раньше этого не замечала?!

– Когда я увидела Камиллу, меня начало волновать только одно, – соврала я на ходу, придумав более-менее приближенную к реальности причину. – Изменял ли ты моей матери? Все, Женя. Больше ничего!

Мужчина распахнул рот, затем сжал его обратно. Так, что едва ли не раскрошил зубы. Его ноздри раздраженно раздувались, на лбу запульсировала жилка, а желваки заиграли, пока мужчина старательно собирался с мыслями.

– Да, у меня был роман с Камиллой длительное время назад. Это не помешало нам остаться добрыми друзьями, чтобы спокойно работать вместе, – отчеканил он медленно и по слогам, как умственно отсталому ребенку. Затем рвано выдохнул и внезапно выпалил: – Но я не изменял твоей матери, потому что… Потому что у нас вообще не было секса.