Алеша вспомнил последний приезд в деревню. Пеструху, которая разрешила себя подоить. Прабабушкины пальцы, ловко перебирающие коклюшки, когда она учила маму плести кружева. Куст шиповника рядом с могилой Полкана…
— Давайте посадим здесь шиповник, — срывающимся голоском предложил мальчуган.
Губы его задрожали. Он крепился из последних сил.
— Поплачь, Алеша, — тихо сказал дедушка. — Мужчины тоже плачут. Даже воины. Таких слез не надо стыдиться.
— Как ты думаешь, прабабушка видит нас? — спросил Алеша, шмыгая носом и благодарно поглядывая на дедушку.
— Да, видит. Лишь на сороковой день ее душа окончательно распрощается с землей.
— Помолись о ней, — вытирая слезы, сказала бабушка. — И ее душе станет легко и радостно. — Господи милостивый, — зажмурившись, зашептал Алеша, вспоминая, как молилась прабабушка. — Боженька! Моя прабабушка — самая добрая и хорошая на свете. Я ее очень люблю. Она теперь будет жить у тебя на небе. Пожалуйста, не обижай ее, позаботься о ней. Я знаю, что ты добрый и справедливый. Сделай, пожалуйста, так, что бы ей было у тебя хорошо! А я ее никогда не забуду!