(Не) обыкновенные истории, О женщинах и не только - страница 6

Дашке наплевать на мамины опасения. Она влюблена. В простого парня с реки Хренер.

«Нет, он совсем не простой», – признается мне подруга. «Он прикидывается таким простым, добрым, хорошим парнем, а сам все в уме давно посчитал…» Я сопротивляюсь ее скептицизму: «Ну, может, тут другая картинка. Например, Дашу он действительно любит, она хорошая и добрая девушка. А все твои материальные блага – вроде приятного бонуса к чистосердечным чувствам». «Ни фига, – отвечает подруга,– не верю!» Прямо Станиславский!

Подруга стала плохо спать, копается в сказанных словах и брошенных взглядах. И мрачнеет с каждым днем. Я пытаюсь быть елейным маслом и сдобрить ее материнские раны: «Объективно у тебя ничего на него нет. Это ведь просто твои впечатления и все…» Ее ответ прост и убедителен: «Я сердцем чувствую…» Далее события развиваются с подозрительной скоростью. Подруга пытается договориться с дочерью, чтобы она о серьезных решениях советовалась с ней, с мамой, и уезжает, между прочим, на месяц в Канаду (Паша завистливо вздохнул). Через неделю ей радостно сообщают, что они подали заявление в ЗАГС. Подруга нервно мерит шагами номер отеля в Монреале и шлет мне SOS. Я опять истекаю умиротворяющими благовониями и пишу в ответ: «Пусть в их сердцах всегда царит любовь. Аллилуйя!» Подруга высылает мне в ответ гневных зубастых смайликов… Все ждем ее возвращения. Возвращается. Встречается в торжественной обстановке с эмбрионом семьи. Накрывает им стол. Беседуют. В разгар действа получаю от нее сообщение: «Что делать? Он назвал меня МАМОЙ!»

Далее подруга изливает мне свою истерзанную подозрениями душу. Во время торжественного ужина она озвучивает свою новую политику и обращается к Паше: «Я вырастила дочь сама, все, что могла – все ей отдала. Теперь ты, Паша, будешь за нее отвечать. Ты готов дать ей то, что давала ей я?» Он растерялся и спросил: «А вы что, помогать нам не будете?»

Подруга почти побагровела: «Не буду. Я растила ее одна. Теперь хочу отдохнуть». Будущий зять глаголет: «Вот я с Вами, мама, не согласен. После свадьбы Даша же не перестанет быть Вашей дочерью? А Вы, как чужой человек. Я же все для Вас сделаю. Мы – одна семья теперь». Подруга черство молчит и сворачивает тему. И жалуется мне постскриптум: «Чем он может мне помочь? Ручку в туалете починить и лампочку вкрутить? Я это и без него сделаю».

Далее она рассказывает мне его подноготную, темную и нелицеприятную. Отца нет, есть мать и бабушка. Жилья нет, снимают домик на окраине Запопинска, имеют невыплаченный кредит миллион рублей, который был потрачен на неудачный продуктовый бизнес. Короче, полный швах. Только оранжевая беретка МЧС, как луч света в темном царстве.

Подруга уходит в глубокое подполье и не принимает никакого участия в подготовке свадьбы. Каждый день я слышу ее надежды на Дашкину ветреность и, как следствие, отказ от бракосочетания. Но дата приближается, и гости собираются. Приезжает Пашина мама из Запопинска, и мы лицезреем сущую мигеру с вампирским взглядом и вороньими волосами. Ведьма, не иначе. Она как-то иудейски обнимает мою подругу и шепчет: «Дорогая сватья, тебе достался прекрасный зять. Даша будет всегда удовлетворена», – она противно подмаргивает и продолжает: «В доме будет хороший хозяин». Подругу тошнит… она улыбается. Ради Даши.

Дальше происходит свадьба. Много молодежи, которая присутствовала на всех этапах развития молодой семьи: сначала пара – «Даша плюс Вова», потом неожиданная победа Паши над Вовой, далее скоропалительный горячий роман и как завершение − свадьба. Общие друзья в приятном шоке, Вова плачет на задворках общей компании, мускулистый бывший танцор Паша обнимает за талию красивую нашу Дашу…

Приехала Дашина бабушка из дальнего зарубежья, подарила внучке на свадьбу 1000 евро (а подруга моя подарила китайские вилки-ложки, купленные на «Садоводе»; на мои увещевания сделать денежный, хороший подарок она отреагировала словами: «Он все на себя потратит. Пусть посуда будет»). Бабушка была отблагодарена панибратским хлопком по пожилому плечу и обращением на «ты». Родственников со стороны невесты привечали до того момента, пока те не внесли денежные подарки, потом о них позабыли настолько, что, поехав в свадебное путешествие, не сочли нужным просто сказать «До свиданья».