(Не) отец моего малыша - страница 16

Мне стало страшно. И очень, очень больно! Невыносимо!

Как в нижней части живота, так и в области сердца.

Прекрасный принц из сладких грёз превратился в ужасного монстра.

– Расслабься. Расслабься, я сказал! – незнакомец грубо орал мне на ухо, вдавливая своим тяжелым телом в поверхность матраса.

Я пыталась сопротивляться, пыталась ударить его, мне ведь казалось, что он просто режет меня изнутри. Рвёт и разрывает на части мои внутренности своим огромным, горячим и безумно твёрдым членом.

– Какая же ты… Твою ж мать! Узенькая.

Толкнулся ещё сильней, ещё безжалостней. Начал входить.

Он только начал. Вошёл только головкой! А мне уже… хотелось умереть. Я забилась под ним, захлебываясь в стонах и крика, но он сделал вид, что ему плевать.

– Терпи! Терпи, говорю! Уже слишком поздно. Останавливаться нельзя. Нужно довести начатое до конца, – якобы попытался меня утешить.

Всё-таки я полоснула парня ногтями по ключице, отчего незнакомец зашипел и, поймав мои запястья, с силой их сжал, пригвоздив к кровати. Подался вперед, навалившись всем своим весом, пытаясь пробить плотную преграду с одного пружинистого толчка. Пока не получалось. Я почувствовала, насколько старательно сокращаются его ягодицы. Он заработал бёдрами. Быстро, властно, наращивая темп.

Сильный, глубокий толчок. Ещё один. И ещё несколько мощных, резких.

Набрав в легкие воздуха, я закричала со всей мочи, а он заткнул меня агрессивным, голодным поцелуем. Артём обезумел. Он выжил из ума! Я не могла до него докричаться. Он будто превратился в дикого зверя. Животное… Брал и рвал свою жертву на куски. Без капли жалости. Будто лишился человечности. И заодно разума.

Темнота вновь поглотила меня без остатка. Утопила во мгле бесчувственности. И к лучшему. Я перестала чувствовать выворачивающую наизнанку боль. Но лишь на время… То приходила в себя, то снова падала в бездну.

Настоящая боль только начиналась. Настоящую боль я почувствовала позже, утром, когда пришла в себя и поняла… какую чудовищную глупость совершила, доверившись незнакомцу с внешностью ангела. Но с душой… кровожадного монстра.

Кошмарный ад продлился практически до самого рассвета. Я чувствовала себя неживой куклой. Мертвым мешком с костями, которым ублюдок вдоволь попользовался, а потом бросил и забыл. Там же. В незнакомом одноместном номере.

Артём что-то пытался мне говорить. Якобы успокаивал и восторгался моим телом, моей пышной грудью, моей тесной, нетронутой никем щёлочкой, когда остервенело трахал, лишая самого ценного, самого важного достоинства для любой девушки. То гладил… нежно, осторожно. То вытирал ладонями мои слёзы, заглушал всхлипы и крики поцелуями. То, когда возбуждение достигало пика, терял контроль. Срывался. Ускорялся. Не в силах обуздать свой аномальный пыл.

Он обращался со мной как с игрушкой. Вертел в разные стороны… Брал в разных позах. И кончал. Нет. Не брал. А драл. И ему было всё мало, мало и мало! Эту паршивую ночь я помнила обрывками. И отчаянно молилась, чтобы она оказалась лишь сном. Страшным, гадким кошмаром…

Но, увы… Когда я открыла глаза, то, осмотревшись по сторонам, зажав рот ладошками, закричала, сипло, с надрывом, увидев разбросанную на полу одежду и смятые простыни, испачканные спермой и кровью.

Обжигающие слезы потекли по щекам. Я просто мотала головой в разные стороны, отказываясь верить собственным глазам. Длинные волосы спутались. Противно липли к лицу. Тело бросало то в жар, то в холод. Дыхание сбивалось, а в горле образовался шершавый ком.

Как так вышло? Как я могла? Как он мог?

Это было невероятно страшно. Проснуться одной. В незнакомом месте. В абсолютном непонимании. С болью во всём теле. Когда ты, чёрт возьми, не помнишь, что произошло с тобой вчера! И откуда взялась эта острая, обжигающая каждый миллиметр кожи боль. Откуда взялась кровь на одеяле и на бёдрах?

Я как будто потеряла память. И очень сильно испугалась. Но через время, когда я мысленно приказала себе успокоиться и выпить прохладной воды, оставленной на тумбочке в запечатанной пластиковой бутылке, то кое-какие отрывки из прошлого вечера начали всплывать в сознании. Артёма в номере не было. Он ушёл, не сказав ни слова, не поинтересовавшись моим самочувствием.